Советское государство и кочевники. История, политика, население. 1917—1991

Пожалуй, главным призывом, который выдвигали ученые и их сторонники к «переформатированию» «кочевых» регионов, было: «Не торопиться». С.П. Швецов указывал, что изменение форм экономики – это «процесс медленный и длительный»³⁵².

На втором пленуме Казахского крайкома (2–7 декабря 1926 г.) нарком просвещения С. Садвокасов говорил о необходимости учитывать специфику кочевого аула и прекратить идеализацию бедноты, которая без механизмов принуждения не готова к высокопроизводительному труду³⁵³. Таким образом, он призывал не ломать традиционную родовую структуру кочевого общества.

Даже там, где было признано возможным оседание, ученые предупреждали об опасности форсированного перевода кочевников на оседлость. А.Н. Донич подчеркивал, что оседание не должно нарушать «экономическое равновесие»³⁵⁴. П. Погорельский и В. Батраков считали, что процесс оседания начнется только после завершения коллективизации в период укрепления животноводческих колхозов. (В то же время они в этом вопросе занимали несколько противоречивую позицию – призывая к «большой осторожности», П. Погорельский и В. Батраков тем не менее полагали, что «исторические сроки социалистической переделки этих районов должны быть максимально сокращены»³⁵⁵. Исходя из того что их книга была издана в 1930 г., в таких высказываниях, очевидно, проявилось воздействие «штурмовщины» рубежа 1920-х и 1930-х гг.)

Мнение, что оседание кочевников произойдет эволюционным путем, разделяли и некоторые представители властей. Так, на первом Всесоюзном национальном совещании при ЦК ВЛКСМ в 1924 г. представитель Бурятии Н. Мункоев заявил, что эта проблема сама решится «естественным образом… когда население будет европеизировано и будет практиковать земледелие»³⁵⁶.

Следует отметить, что присутствовал и такой подход – оставить в некоторых «кочевых» районах ситуацию как есть, так как «переформатировать» их все равно не получится. И.И. Маслов утверждал, что «мечтать… о создании в центральном Казахстане какого-то устойчивого хозяйства совершенно не приходится», так как его географические условия исключают возможность и рационализации экономики, и повышения культурного уровня населения³⁵⁷. В 1928 г. инженер Г.Ф. Прокопович в статье «Принципы планового хозяйства в условиях Казахстана» утверждал, что даже электрификация этого региона в ближайшей перспективе «неприемлема… в силу огромных расстояний… и господства почти чистых натуральных форм хозяйства на значительной части территории»³⁵⁸.

Однако этот подход большинство представителей «партии ученых» не разделяло.

Еще одним аспектом борьбы идей о судьбах кочевой цивилизации в 1920-х гг. была дискуссия о специфике общественных отношений у кочевых народов (дискуссия о «кочевом феодализме»). Часть ученых, чиновников и национальных деятелей разделяла мнение о наличии в рамках кочевой цивилизации не феодального, а самобытного родового строя. Среди них были Т.Р. Рыскулов, Е.А. Полочанский, А. Байтурсунов, А. Букейханов, киргизский партийный деятель А.С. Сыдыков. (Как оригинальное, можно отметить мнение бурятского ученого П.Т. Хаптаева о наличии в кочевом обществе признаков и патриархально-родовых, и феодальных отношений³⁵⁹.)

В то же время выводы сторонники теории родового строя делали разные. Некоторые из них считали, что необходимо сохранить этот строй, так как он фактически являлся «родовым коммунизмом»: «Все живут и кочуют вместе, все одинаково равны, нет классовой борьбы, нет никаких противоречий»³⁶⁰. Они подчеркивали необходимость сохранения родовой структуры и традиций кочевого общества. Однако другие, например Е.А. Полочанский, придерживались диаметрально противоположного мнения, считая, что цель советской власти – разрушение родового строя, что должно было освободить кочевников от экономической кабалы³⁶¹.

Итак, следует сделать вывод, что советские ученые в 1920-х гг. предлагали вдумчивый, научный подход к кочевой цивилизации. Он предполагал, во-первых, щадящее отношение к природе и отказ от растраты государственных ресурсов на ее «переделку», которая в большинстве «кочевых» регионов не имела перспектив. Во-вторых, ученые предлагали не торопиться с решениями, считая, что резкие изменения, вмешательство в сложившийся веками образ жизни и хозяйства в любом случае ни к чему хорошему не приведут.