Советское военно-морское искусство в Великой Отечественной войне (3-е издание)

Опасность использования врагом оборонительных минных заграждений против поставившей их стороны значительно возрастала в тесных, островных и малоглубинных районах. Оборонительные минные заграждения в начальный период войны почти повсюду ставились против надводных кораблей, главным образом больших. Предусматривавшиеся перед войной комбинированные заграждения против надводных кораблей и подводных лодок из-за недостатка средств были выставлены в весьма ограниченном количестве.

Опыт Черноморского флота позволяет прийти к выводу, что при постановке оборонительного минного заграждения на случай появления крупных надводных сил противника целесообразно до выяснения обстановки ограничиться постановкой наиболее мористых линий. Постановка Черноморским флотом заграждения на всю глубину позиции оказалась преждевременной и практически мешала движению своих кораблей и транспортов. В этом смысле было бы полезно учесть опыт 1914 г., когда в ноябре надводные заградители [64] русского Черноморского флота поставили оборонительное минное заграждение у Севастополя значительно мористее поставленного ранее заграждения из мин инженерного ведомства. Следовало также учитывать и возможности быстрого выполнения постановки всего заграждения, для чего необходимо было иметь достаточное число заграждающих кораблей. А их, к сожалению, на всех флотах, в том числе и на Черноморском, не хватало. [66]

Глава четвертая. Оборона военно-морских баз

По взглядам, существовавшим в Военно-Морском Флоте СССР перед Великой Отечественной войной, оборона военно-морских баз с моря, воздуха и суши должна была носить активный характер и осуществляться в тесном взаимодействии военно-морских сил с сухопутными войсками и авиацией. Основной задачей военно-морских сил в этом случае считалось отражение нападения на базу с моря и воздуха.

Допускалась возможность не только попыток прорыва противником минно-артиллерийской позиции, прикрывавшей базу, нападения его на корабли, находившиеся в ней, и на ее береговые объекты, но и высадка десанта в пределах операционной зоны базы.

Оборона военно-морской базы с суши возлагалась на сухопутные войска. Устойчивость сухопутной обороны военно-морской базы должна была обеспечиваться заблаговременной подготовкой ее фронта. Предусматривалось создание многополосной, достаточно глубоко эшелонированной оборонительной системы, способной к отражению наступления крупных механизированных сил противника. Однако такие взгляды, подтвержденные опытом русско-японской и первой мировой войн, по существу, оставались лишь взглядами. Хотя и признавалось, что военно-морские базы наиболее уязвимы с сухопутных направлений, захват их с этой стороны считался маловероятным.

Этот своеобразный оперативно-стратегический парадокс возник в результате двух различных как будто, но по существу родственных причин: общей направленности оперативно-стратегических взглядов, существовавших до начала второй мировой войны, в основе которых лежала идея предстоявшей [66] борьбы с наиболее сильным морским противником, и убежденность, что с началом войны военные действия будут перенесены на территорию врага. Из-за этого военно-морские базы к началу Великой Отечественной войны не имели подготовленных в инженерном отношении сухопутных фронтов обороны (за исключением Ханко и отчасти левого фланга оборонительной системы Кронштадтской военно-морской базы). Оборонять же их пришлось только от сухопутных и военно-воздушных сил противника.

Как уже отмечалось, задача обороны военно-морских баз с суши возлагалась на сухопутные войска, которые должны были взаимодействовать с корабельной артиллерией и силами береговой обороны флота. Несмотря на эти, казалось бы, правильные взгляды, единства в организации командования силами, совместно действующими при обороне базы, перед началом войны достигнуто не было.

На Черном море командиры военно-морских баз и укрепленных секторов в отношении обороны побережья в пределах своих границ находились в оперативном подчинении командующих соответствующими военными округами. На Балтике и на Севере четкости в организации командования не было ни перед войной, ни в ее начале. Это сказалось сразу же при возникновении непосредственной угрозы Либаве и Мурманску, когда буквально в считанные часы перед началом войны пришлось заняться организацией взаимодействия флота с сухопутными войсками.