Советское военно-морское искусство в Великой Отечественной войне (3-е издание)

В своем боевом приказе на переход командующий КБФ правильно оценивал минную опасность как главную. Но 44 тральщика, имевшиеся в Таллине, из которых больше половины были катерными, не могли обеспечить надежное противоминное охранение. Значительное число тральщиков было недостаточно приспособлено для траления и даже для уничтожения плавающих мин, так как не имело малокалиберных пушек.

Даже самый простой расчет показывал, что наличного количества тральщиков было явно недостаточно для тральной разведки и надежной проводки за тралами кораблей и транспортов, походный порядок которых растянулся почти на 15 миль. Отряд главных сил шел головным, за ним 1-й конвой, затем отряд прикрытия, 3-й и 4-й конвои; 2-й конвой шел параллельным курсом несколько к северу от 3-го и 4-го конвоев. Учитывая длину кильватерных колонн каждой из групп боевых кораблей и четырех конвоев, а также возможную величину сноса, для надежного прикрытия двумя рядами тралов требовалось по крайней мере вдвое больше тральщиков, отвечавших требованиям того времени. Наконец, минная опасность на переходе усложнялась малой сплаванностью боевых кораблей с тральщиками, самих тральщиков друг с другом, а также отсутствием каких-либо навыков в сплаванности у капитанов транспортов и вспомогательных кораблей. [75]

Темное время, хотя и весьма непродолжительное, также усложнило борьбу с минной опасностью. В темноте многие боевые корабли и транспорты подорвались на подсеченных тральщиками плавающих минах. Сказывалось отсутствие необходимых для ночного перехода сетевых тралов. Кроме того, пришлось столкнуться с явлением, недостаточно учитывавшимся в предвоенной боевой подготовке. Параваны-охранители при движении с уменьшенной скоростью оказывались не охранителями, а «улавливателями» мин, которые они подтаскивали к борту корабля. Это обстоятельство, а также увеличение прочности минрепов у неприятельских мин явилось толчком к переоценке имевшихся образцов параванов-охранителей.

Однако и при наличных тральных силах потери от подрыва на минах могли быть намного меньшими. Командование КБФ знало, что противник заградил минами район между островами Кери и Вайндло, но мало что сделало для определения границ минного поля и уничтожения его. К тому же оно переоценило опасность, грозившую флоту на переходе со стороны вражеских надводных и подводных сил. Между тем было известно, что германский надводный флот находится вне пределов Финского залива и проявляет пассивность, боясь форсировать минно-артиллерийскую позицию Ханко - Осмуссар, и что восточнее этой позиции, в базах Финляндии, имеется небольшое количество малых боевых кораблей и торпедных катеров. Если бы границы минного заграждения были определены, то выяснилось бы, что, проложив маршрут перехода на опасном участке всего на 7-10 миль севернее, можно было резко уменьшить потери от подрыва на минах, а угроза ударов торпедных катеров, подводных лодок и береговых батарей от этого значительно не возросла. Существовал еще южный прибрежный фарватер. Командование флота отказалось от использования его, учитывая близость занятого врагом побережья и опасность со стороны его береговой артиллерии; оно выбрало центральный фарватер. Но такой выбор обусловил форсирование минного заграждения в лоб - в его самом широком и плотном месте, а огневые средства противника на занятом им побережье, как выявилось при прорыве, не представляли серьезной опасности для сильного флота.

Следующую по значимости опасность для основных сил КБФ на переходе представляла вражеская авиация. Сил, которыми располагало командование флота, явно недоставало для обеспечения безопасности 200 кораблей и транспортов с войсками и грузами от ударов авиации, подводных лодок и торпедных катеров противника. Поэтому командование КБФ просило Военный совет Северо-Западного направления: силами фронтовой авиации нанести совместно с авиацией флота [76] с рассветом 28 августа бомбовый удар по аэродромам противника; 28 и 29 августа на возможно больших расстояниях от Кронштадта и Ленинграда прикрыть корабли на переходе самолетами-истребителями, оснащенными подвесными баками; с рассветом 28 августа резвернуть для противокатерной и противолодочной обороны вдоль фарватера от маяка Кери до о. Гогланд 16 катеров «МО», вызвав их на время с Ладожского озера {67}.

Просьба в отношении фронтовой авиации была удовлетворена, а вместо 16 катеров выделили 8 {68}.

Опасность с воздуха могла стать главной, но два обстоятельства уменьшили ее значимость. Первое - в течение даже короткого промежутка темного времени бомбардировочная авиация противника не могла действовать эффективно. Подчеркиваем - бомбардировочная, а не торпедоносная, которую гитлеровцы не сумели использовать в наиболее благоприятный для нее момент. Второе, и, пожалуй, самое главное, - громоздкая организация использования немецко-фашистской авиации на море, обусловленная структурой люфтваффе в целом.