Советы матушки Ихуолы

– Мешок тот не я собирала. Это ты сам, своими руками с самого рождения сыновей мешок тот праздностью набивал. А Хилма, жена твоя, покрывала для них ткала из любви своей безоглядной, которая закрывает сыновей от всех невзгод. Накрыла она сыновей этими обережными покрывалами, и не поняли они, куда их лодка несёт. Дал ты им мешок праздности – вот и утопили они жизнь свою в празднике, потому как другой жизни они не знали. Не научил ты сыновей лодку строить, не научил невод вязать, не научил рыбу ловить, не научил в море студёное ходить и с волнами справляться. Не вырастил ты из них мужей, детьми малыми оставил. Не покрывала обережные нужно было Хилме ткать, а рукавицы сыновьям крепкие шить. Чтобы могли топор держать, землю пахать, да неводы тяжелые тянуть.

Опешил Урхо от речей таких, а возразить-то и нечего. Права матушка Ихуола. Да только легче ли ему от правды её?

– Знаю, что тяжелы мои речи, Урхо. Знаю, как тяжело Хилме слёзы свои прятать, глядя на сыновей. Но пол пути – не вся дорога! Слушай меня внимательно. Быть твоим сыновьям стариками, пока их молодость схоронена на дне Русалкиного залива. Если смогут они достать её оттуда – вернут себе облик молодецкий, а если не смогут – навсегда стариками останутся!

– Да как же им в Русалкин залив идти, ежели они на ногах стоять не могут, от слабого ветерка качаются?

Отвечает матушка Ихуола:

– Поздним вечером отведи сыновей в баню. Веничком свежим попарь, похлещи их, да по сильнее! Дам я тебе соль-морянку заговорённую, растворишь её в водице банной. Как напаришь сыновей – окати их водой солёной, после надень на них рубахи полотна грубого. От рубах этих тела их обветшалые упругость начнут набирать. Хилма пусть кваском сыновей напоит, да мятной травки в него добавит. Как сон их одолевать станет – положите их спать на лежанку из стружки можжевеловой. Стружка эта и костям здоровья добавит, и дух восстановит. Да не забудь, что после бани сыновья ни одним словом не должны обмолвиться до самого утра.

– Утром отведешь их к железной ели, – продолжает матушка Ихуола. – В стволе у той ели есть источник с водой целебной. Вода эта железом напитана. Она силы им даст, чтобы с испытаниями справиться.

– Да как же мне найти эту ель? – спрашивает Урхо. – Много о ней люди говорят, да встречали не многие.

– А ты иди и ногам своим не противься. У тебя в ели той надобность большая, а потому ноги сами к ней дорогу найдут. Как сделаешь всё, о чём я сказала, работу сыновьям задай: пусть невод вяжут, лодку шьют, да на этой лодке пусть в море выйдут, рыбы в дом принесут. Сам работы не касайся! Ойво и Тойво своими руками должны жизнь свою исправить! Как поймёшь, что готовы они в Ладогу идти, отправляй их в Русалкин залив и не печалься. А чтобы вам с Хилмой было легче испытания пройти – пошлю с тобой свою помощницу. Она и в хозяйстве поможет, и утешит в трудную минуту, и совет мудрый даст!

Хлопнута матушка Ихуола в ладоши и появилась мышка Ловхи. Шерстка серая, да мягкая, на солнце переливается. Сарафан складками по ветру гуляет, передник вышивкой красной расшит. Взяла Ихуола мышку в руки и советы ей нашептывает. Ловхи советы собирает, да в кармашек передничка прячет, чтобы не растерять и в нужную минуту поделиться.

Только Урхо рот открыл, чтобы поблагодарить матушку Ихуолу за помощь, а Ловхи ему говорит:

– Не благодари матушку за то, что ещё не сделано. Для благодарности время ещё не пришло.

Подивился Урхо проворности речей Ловхи, взял мышку с собой и отправился домой.

Сказка о деревенском кузнеце

Вернулся Урхо домой, рассказал жене своей Хилме о словах матушки Ихуолы. Опечалилась Хилма. Не думала она, что сыновьям вновь предстоит дорога в Ладогу, в Русалкин залив. А Ловхи и говорит:

– Послушай матушку Ихуолу! Сделай так, как она сказала, а я вам помогу с испытаниями справится!

У Хилмы от чуда такого неожиданного слеза забыла по щеке скатиться. Да где ж это видано, чтобы мышь человека поучала?! А Ловхи слезу Хилмы смахнула, достала из передничка совет матушки Ихуолы и тихонько ей в ухо вложила. Выслушала Хилма совет, успокоилась.

Вечером натопил Урхо баньку, паром горячим её наполнил, да сыновей в той баньке крепко напарил. После окатил их водой солёной, дал сыновьям рубахи грубые льняные, квасом напоил и до утра слово молвить запретил.

Как уснули сыновья на лежанке из стружки можжевеловой, подбежала к нему Ловхи и говорит:

– Сплети мне, Урхо, два туеска берестяных, да крышечки к ним сделай поплотнее. Нужда в них завтра будет большая.

Подивится Урхо просьбе такой, но туески берестяные сплёл. Авось и впрямь нужность в них имеется.

Утром проснулись Ойво и Тойво ни свет, ни заря. Хилма у печи хлопочет, Урхо в лес собирается, Ловхи туески новенькие рассматривает. Сделали братья шаг по избе, второй шагнули и почувствовали легкость в теле, да крепость в ногах. Радостью наполнились их сердца.

– Может помощь нужна, отец? – спрашивают сыновья.

– Помощники вы ещё никудышные, – отвечает Урхо. – Силёнок у вас маловато. Собирайтесь в дорогу, пойдём искать ель железную с источником целебным.