Советы начинающим литераторам

"Два нагих тела сплетались на травяном ложе, под светом лун, багряном и серебристом; два существа любили друг друга с неистовством юности, когда ритм сердец так легко настраивается в унисон, когда сила кажется неистощимой, а жизнь – вечной. Тонкие пальцы девушки ласкали волосы Скифа, пепельные локоны падали на лицо, и сквозь их невесомую паутину ночь выглядела чарующе прекрасной; ночь из ночей, полная колдовства, краткий миг счастья, подаренный судьбой. Руки Сийи обнимали его, губы касались его губ, плоть сливалась с плотью, дыхание – с дыханием… Он чувствовал трепет ее ресниц на щеке, ощущал биение крови – то медленное, спокойное в минуты краткого отдыха, то стучавшее громовым набатом. Тело ее казалось жарким омутом, обжигающим потоком, стремительным водопадом; он тонул, растворялся в нем, он пил пьянящую влагу жизни, он жаждал исчерпать ее источник, и он страшился этого. Напрасно! Этот родник был бездонным".

Можно ли так изображать соитие? Конечно! Это способ возвышенный, сентиментальный, самый далекий край эротической палитры, трогающий женское сердце – ибо они, женщины, в отличие от нас, мужчин, впадают в соблазн сначала от нежных слов, а уж потом – от остального. Но, разумеется, сентиментальность и романтика всего лишь одна из красок плотской любви; есть тут не только розовое, но кое-что поярче:

"Нил нависал над женщиной – огромное изваяние, белеющее в полумраке. Маска-лицо приблизилось к ней, и широкий рот накрыл перемазанные сладкой помадой губы. Жесткие ладони опустились на мягкие горячие груди, стиснули их. У Тэллы перехватило дыхание; она извивалась и дрыгала ногами, но гигант выпил весь воздух из ее легких и целую минуту не позволял вдохнуть. А когда она, почти в беспамятстве, потеряв ощущение времени, тела, всего – только дышать, дышать! – поняла, что рот ее свободен, то даже не сразу ощутила, что Нил вновь овладел ею, и ее ноги уже обвили его, а сознание тонет в теплой волне, идущей от низа живота". (Мазин "Спящий дракон".)

Можно ли так, откровенно, сочно и грубовато? Полагаю, что можно; Нил, герой Мазина, сделал то, что описано автором, ибо таковы характер Нила, его обстоятельства и желания пришедшей к нему дамы. Иными словами, эпизод психологически оправдан.

Но так бывает далеко не всегда, и в иным случаях сочное описание превращается в скабрезность или в довольно нелепый «трах». Приведу фрагмент из уже упоминавшихся "Ветров Империи" С.Иванова (неутомимый Горн развлекается с огнегривой Норой):

"С последним криком из Норы словно выплеснулась жизнь, и она стекла по его телу на пол, уйдя на этот раз в такие дали, что Горн встревожился: не переусердствовал ли? Женщина лежала перед ним – смятая, измученная, и роскошная плоть ее расплющилась по ковру, погрузившись в пушистый ворс, словно в траву". И далее: "Потянув за руку, Нора завалила рыцаря на спину и уселась на него сверху, торжествующе смеясь. Над упругим животом бронзовыми куполами нависали тяжелые груди – поддавшись искушению, Горн взвесил на ладонях эти обольстительные полушария. Н-да, эдакое богатство…"

Лично у меня это богатство ассоциируется с коровьим выменем. Ну что поделать – не уважает женщин Сергей Иванов, и такое безобразие длится на протяжении всего романа! И его издатели в «Локиде» не уважают, что совсем уж удивительно… Ведь какие вещи выпущены ими в 1995-96 гг – блистательные книги Лазарчука, Лукина, Успенского! Как-то не гармонирует с "Ветрами Империи"…

Но давайте оставим шикарные пиры роскошной плоти и перейдем к последней ситуации – халтуре. Выскажу банальную мысль: интимный процесс халтурного изображения не терпит, и халтура в данном случае вызывает не столько отторжение, как в случае с Норой и Гормом, сколько смех. Обратимся к книге Скаландиса "Возвращение в Мир Смерти", которая является продолжением известной (и любимой мной) трилогии Гарри Гаррисона о хитроумном Язоне динАльте и его возлюбленной, могучей пиррянке Мете. Любовью "по Скаландису" они занимаются так:

"Мета изогнулась, удерживаясь в «мостике» левой ногой и правой рукой. Левая рука ее переплелась пальцами с правой кистью Язона, приподнявшегося и откинувшегося, словно всадник на непокорной лошади, а правая свободная нога Меты обнимала партнера за талию. Сексуальная акробатика подобного рода была их давним и постоянным увлечением. Случалось изображать и более замысловатые позы, но для Солвица (это свидетель их экзерсисов – М.А.) хватит и такой. Мета застонала, Язон – тоже, и уже через секунду все смешалось вокруг, утопая в сладкой дрожи и розовато-оранжевом тумане".

Истинный шедевр эротики! Если сыщете любовницу-пиррянку, можете повторить, но не забудьте о положении правой свободной ноги партнерши. Завершив акт, вспомните о рекомендациях Иванова и попробуйте стечь розовато-оранжевым туманом по ее телесам и расплющиться по ковру. Если нет ковра, стекайте на пол; это не столь важно – главное, чтобы нашлась пиррянка помускулистее.