Совиная башня

Некоторое время Дара не верила своим глазам. Она начала чертить знак прямо на столе, в том месте, где стоял бутылёк, но вовремя стёрла его ладонью, измазалась в саже и схватила со стола Стжежимира целый лист бумаги. Она должны была вспомнить все знаки, что увидела в лесу. Ведь если существовал знак, что заставлял вещи исчезнуть, то должен был существовать и тот, что раскрывал сокрытое.

– Милош! Давай к нам!

Часлав пьяно улыбнулся, его друзья повернули головы в сторону двери.

Комнаты в доме госпожи Франчески были все в багряных красках и золоте. Вместо печи горел камин, какими обогревали дома в Вердии, а на полу лежали мягкие ковры из Беязехира.

Головы гостей кружило от вина и звона монет, которыми были расшиты юбки и вуали красавиц госпожи Франчески. Её девушки славились своим умением танцевать, как она говорила, не хуже наложниц из вольных городов.

Милош присел на подушки рядом с Чаславом, принял кубок с вином из рук смуглой девушки с хищным разрезом глаз и осторожно пригубил напиток. Давно ему не приходилось бывать в доме госпожи Франчески, тело и разум отвыкли от соблазнов, проклятие ослабило его, а новая сила фарадальского чуда плохо ещё подчинялась. Но скоро в руке оказалась трубка, и голова стала лёгкой, а тело ленивым. Милош развалился на подушках рядом с другими мужчинами, слушая их праздную беседу и не спеша в неё вступить.

Нежные девичьи пальцы легко расстегнули верхние пуговицы, огладили его грудь и шею. Милош лениво принимал ласку и почти её не замечал. Если бы здесь не было Часлава, он бы отослал эту чернявую девушку прочь и попросил госпожу Франческу найти другую – голубоглазую, золотоволосую, – но не хотелось, чтобы друзья прознали о его слабостях.

– Я вас уверяю, лойтурцы пойдут на войну. Они вот-вот потеряют западные земли, и в первую очередь Змеиный мыс. И наш Карл поддержит родственников, – говорил прыщавый толстяк, Милош опять забыл его имя.

– Я и сам могу дать тысячи три человек, – тут же сказал Часлав. – Помочь нашим братьям – дело чести.

– Не спеши с этим, – перебил его толстяк. – Может, скоро пойдём не на запад, а на восток.

Все радостно загоготали и решили за это выпить, зазвенели позолоченные кубки. Милош выпил вместе со всеми, чувствуя, как потяжелела голова.

– О какой войне, пустошь вас поглоти, вы говорите? – язык его еле ворочался. – Зачем нам идти на восток?

Часлав оскалился в улыбке, не обращая внимания на рыженькую девушку, прижавшуюся к нему пышной грудью. Девушка накручивала на палец прядь волос Часлава, раскачивала длинную нить жемчужной серёжки в его ухе, пока княжич надменно пояснял:

– Ратиславия вот-вот падёт под натиском вольных городов. Им не продержаться до лета.

– Тебя это так волнует? – равнодушно спросил Милош.

– Мне будет жалко, если ратиславцев потопчут жалкие дикари. Мы бы сделали это с куда большим умением и наслаждением.

Юноши вновь захохотали, а Милош вдруг осознал, что не так уж он был пьян.

– Много я пропустил, пока был на Айосе, – обронил он небрежно.

– Так вот где ты пропадал! – слишком громко воскликнул толстяк.

– Я уже говорил об этом, – поморщился Милош. Кажется, в прошлую их встречу все были слишком пьяны.

– Многие девушки гадали, куда делся красавчик целитель, – загоготал здоровяк Вацлав.

Милош обернулся к черноокой девушке, сидевшей за его спиной.

– Что, некому было вас лечить? – с притворной жалостью спросил он.

– Некому, господин, – покорно согласилась она, ластясь, точно кошка.

– Это надо исправить, – Милош скользнул губами по её губам, но поспешил вернуться к разговору: – Часлав, так с чего ты решил, что Карл поможет лойтурцам? И что у них там вообще происходит, что им вдруг понадобилась наша помощь?

– Так это всё чудища с островов, – встрял толстяк, и Милош наконец вспомнил, что его звали Премысл, был он то ли пятнадцатым, то ли двадцать пятым в очереди на рдзенский престол. – Они в последние годы всё чаще лезут на сушу, и лойтурцы решили, что пора под корень зачистить эти проклятые острова.

Милош лишь повёл бровью.

– А какое нам дело до этих чудищ? Это работа Охотников – защищать нас от нечисти.

– Да ладно, Милош, разве тебе самому было бы не интересно посмотреть на этих чудищ и срубить парочку голов? – возмутился Часлав.

– Ты забыл, что я всего лишь скромный целитель? – ехидно усмехнулся Милош. – Это вы, сынки благородных господ, машете мечами и получаете раны, а я деру с вас бешеные деньги, чтобы спасти от смерти.

Часлав и его товарищи захохотали над шуткой, хотя истины в ней было больше, чем во всём, что обычно говорил Милош, когда его разум одурманивало вино.

Весь оставшийся вечер он старался не заводить больше разговоров ни о лойтурцах, ни о принце Карле, чтобы не привлечь лишнего внимания, но под конец ему повезло, и Часлав сам завёл разговор о наследнике.

К этому времени все уже были безнадёжно пьяны, и Милош с трудом вспоминал слова и имена. Они с Чаславом отсели подальше от остальных, им было нужно много чего обсудить.

– Надеюсь, ты разобрался с этим… Создатель, как же зовут эту курву с обожжённой мордой?

– Фэн Е, – подсказал Часлав.