Совместно нажитое

В Галерее первым делом она пошла в обувной магазин.

– Я попала в аварию, – пояснила она изумленной её видом продавщице. – Мне нужны туфли, размер тридцать восемь. Несите самые дорогие.

Марина села на диванчик для примерки и выжидательно посмотрела на продавщицу. Та встрепенулась, можно сказать, ударилась оземь, и приволокла Марине несколько пар вполне приличных туфель и одни летние сапоги. Сапоги Марина померила первым делом. Они с ног не свалятся в случае чего. А именно если бывшему мужу вдруг опять захочется её снасильничать. От воспоминания Марину передернуло. Из магазина она вышла в летних сапогах и с новыми туфлями в пакете. Далее она направилась в магазин нижнего белья, потом в верхнюю одежду, где обзавелась парой брюк, ведь их тоже запросто с неё не сорвешь. Также она купила платье с большими карманами и костюм. Со всеми этими пакетами она зашла в просторный туалет для инвалидов. Там сняла с себя всё и выкинула в урну, как смогла, помылась в раковине, надела всё новое и отправилась наверх, в тот самый ресторан, где вместе с Байкачаровым они застукали её бывшего мужа за рукоблудством. В ресторане она заказала себе все салаты, какие были в меню. Потом съела три десерта и отполировала их коньяком. Жизнь, конечно, не наладилась, но головная боль от оплеухи практически прошла, и в целом тоже стало уже не так противно. Главное что Марина отделалась всего лишь шишкой на затылке, а не фингалом под глазом. Не хватало ещё перед «важняками» с фингалом фигурировать. После еды Марина отключила геолокацию на телефоне, вышла из здания Галереи и взяла такси из тех, что толпились у выхода.

Дома она осмотрела имеющиеся в квартире запоры и с разрешения Маши вызвала мастера из фирмы, торгующей железными дверями. Потом позвонила в ближайшую клинику и записалась на прием к гинекологу.

Пришлось признать, что адвокат опять права, и её бывший муж, действительно, психопат! Настоящий стопроцентный психопат и сволочь.

Наверное, нужно и дальше прислушаться к советам адвоката, не дверь железную устанавливать, а бросить всё и уехать куда-нибудь за границу. Благо деньги теперь у Марины есть. Затеряться там, переезжая из города в город, от музея к музею, от пляжа к пляжу, как матёрый разведчик. Для кого-то, может быть, и не самая плохая перспектива. Но Марина-то чего там не видела в этих музеях и пляжах? И в музеях разных они с Рукожопом бывали, и в галереях, и на островах, а уж развалин всяческих видели, как говориться, и не сосчитать! И что теперь всю оставшуюся жизнь по заграницам скитаться? Так он её и за границей запросто вычислит. Понятно теперь, что бывший муж загоняет её, как зверя на охоте. Интересно, откуда он всё-таки узнал адрес отделения? И если узнал, где она работает, то сколько времени у неё есть, пока он не узнает, где она живет? От адвоката до отделения её проследить не могли. Она теперь видится с адвокатом очень редко. После каждой встречи от офиса адвоката до метро её подвозит охранник адвокатской конторы. Причем подвозит каждый раз к другой станции. О том, где именно Марина работает, знает исключительно только баба Вера. Вот уж в ком Марина была уверена на все сто процентов, так это в бабе Вере.

Уезжать и сдаваться Марина не собиралась, но и испытывать ещё подобный стресс и унижения как-то не особенно хотелось. Конечно, она успокаивала себя тем, что охотится на неё всё-таки не маньяк-убийца, а бывший муж. И максимум на что он способен – это унизить морально и физически, но с чего бы доставлять ему подобное удовольствие?!

У гинеколога Марина сдала все анализы, какие только возможны. Выяснилось наличие некоторых инфекций, но не самых страшных. Так что оправдались все подозрения о том, что Рукожоп в своих оргиях презервативами вряд ли пользуется, а если и пользуется, то далеко не всегда. Пришлось пропить курс антибиотиков.

На работу Марина теперь являлась исключительно в брюках. По отделению дефилировала в туфлях, а на улицу уже выходила в кедах. Плевать, как это смотрится. По дороге к метро клиентов нет, а вот убегать очень удобно. Да и кеды у неё вполне себе модные. Так что смотрелось всё неплохо. А главное брюки свободного покроя имели глубокие вместительные карманы. В правом кармане Пионер, в левом электрошокер в виде кольца-кастета. В сумке баллончик в виде фонарика. Но это так, уже на всякий случай. Основной упор Марина делала всё-таки на Пионер, поэтому сумку носила исключительно в левой руке.