Совместный исход. 1977

Потом нас принимали два секретаря ЦК: Денеш и Дьюри. Вроде как «докладывали» им вместе с венгерскими коллегами о проделанном и о проблемах. Дьюри рассказал о последнем их Пленуме. «Опять с 1 января повысят цены на 4-5 %. Но народ-де привык, и никаких волнений - мы делаем это так, что фактически происходит рост реальных доходов. Все довольны. Все уверены, что с каждым годом все лучше. В стране спокойно. Доверие к партии всеобщее.»

И в самом деле. Будапешт предрождественский. Магазины забиты народом и. товарами. По разнообразию и качеству и по стилю торговли, рекламы они гораздо ближе к Парижу и Лондону, и далеко ушли от Варшавы, Москвы, не говоря о Софии.

Товары такие, каких в Москве даже в привилегированной «секции ГУМ'а» не достанешь. Например, полно дубленок, кожаных пальто на любой вкус, огромное разнообразие женской одежды и обуви. Словом, глядел я на это и не ощущал большой разницы между Будапештом и Лондоном. (Купил себе неожиданно кожаное пальто - мечта юности).

Смотрели мы там фильм «Свидетель» по мотивам процесса Ласло Райка. Выпущен он, оказывается, в 1969 году, но на большой экран не дали. По клубам же и в провинции вся Венгрия его видела. По сути это, в общем, тоже, что и «Процесс» чешского режиссера Лондона. Но в данном случае - сатира на культ личности в венгерском исполнении. Сделан великолепно, местами валишься под стул со смеху.

Но - политически? Что мы можем им открыто предъявить по поводу этого фильма? Да, ничего. А они недавно праздновали 60-летие режиссера. Он - национальная знаменитость. И этот фильм пустили в одном из крупных кинотеатров Будапешта.

На работе. Новая вспышка суеты по поводу появления в «Нувель критик» лекции Канапы и книги Марше «Поговорим откровенно». У Канапы - взвешенная, не сенсационная, не грубая (против нас) концепция «еврокоммунизма». Пономарев не хочет этого признавать и все навязывает нам подход, согласно которому «эти двое» продались ЦРУ.

На совещании замов и в личном разговоре с Б.Н.'ом я настаивал на том, что к серьезным вещам надо подходить серьезно, наскоки не помогут. Впрочем, дело не только в Б.Н.'е. После телеграммы Червоненко из Парижа. Б.Н.'у явно позвонили сверху и спросили: куда он смотрит и сколько можно терпеть?!!

Как он ни кипятился, мы, замы, все же настояли на солидном подходе. Мы с Загладиным соорудили записку для ЦК, где сбалансировали программу «спокойных действий», рекомендовали также до парламентских выборов во Франции (март) лично Канапу и Марше не задевать.

Целую неделю работал над брошюрой для Пономарева «Не устарел ли марксизм- ленинизм?» Странное ощущение: знаешь, убежден, что все это охранительно-оборонительный вздор и никакого значения он иметь не может, даже если Пономарев сохранит некоторые вольности, которые я туда вписал. Однако, сооружая текст, вопреки свои убеждениям, увлекся полемикой.

В «Октябре» видел фильм «Тиль Улленшпигель». Развесистая клюква там присутствует в большом количестве, но в целом фильм сделан неплохо и кой-какие идеи там есть, например, - куда заводит идеологическая борьба, а также об уставании и смысле власти.

1977 год. Послесловие.

Размышляя о 77-ом годе, выделяешь два пункта в его официальной истории - Конституцию и 70-летие Революции.

С первой связана еще одна большая ложь. Суета вокруг сочинения проекта Конституции и попытки «интеллигентных аппаратчиков» вместе с отобранными учеными демократически облагородить советский Основной закон как-то затемнили ключевой момент в нем - «6-ую статью», превращавшую означенные попытки в нормальную для нашего образа жизни демагогию. Между тем, как известно, отмена этой статьи десять лет спустя «повернула ключ» к стремительному распаду государства.

Годовщина Октября - знаковое международное событие: стало совсем очевидно, что СССР - все еще сила, но уже не «вождь» и не пример для подражания. Это молчаливо признавало («в душе») само советское руководство, демонстрируя пренебрежение к усилиям собственного аппарата спасти «единство» МКД, как и к идейно-политической сути «еврокоммунизма». «Лишь бы «друзья» открыто не ругали КПСС и СССР - на остальное, что у них там - наплевать!» - так можно обобщить настроения в самых верхах советской сверхдержавы.

«Братские партии» во все большем числе и все более открыто отказывали КПСС в праве навязывать им политику, идеологию, вообще «учить», как и что им надо делать. Идейный, «теоретический» авторитет наш практически упал до нуля. Привязывать к себе мы могли лишь, являя собой «мировую силу», и. деньгами, «довольствием на продолжение существования».

В «томе» - новые свидетельства искреннего миролюбия Брежнева и нарастающей его болезни - физической, умственной и как государственного деятеля. Публичная демонстрация этой болезни свидетельствовала не только о ничтожестве, трусости и глупости пропагандистских и политических «служб», но и о том, что движение страны по наклонной становится все более гибельным.