Совместный исход. Дневник двух эпох. 1972–1991

Меня он проинтервьюировал основательно. Говорили часа два. И я пытался раскрыть ему «черты портрета». Много сказал откровенного, чего никому не говорил из посторонних.

Он в конце сказал: если делать, то надо начинать с разговора у М. С. — это даст направления и содержание сценария. И еще практические вопросы.

Я послал М. С.'у записочку. Вернувшись с Верховного Совета, он позвонил. И говорит, что такой портрет, как задумал Уралов — рано. Не время. Сейчас портрет надо писать делами. Давай я сам ему это скажу. Часа через полтора мы с Ураловым были у М. С.

Он в своей манере обаял режиссера. Поддержал его идею и замысел. И объяснил — почему не время. За полтора-два года надо сделать прорыв., уравновесить общество. Делами доказать право на «портрет».

Уралов: Но такой портрет нужен сейчас, потом он приобретет лишь историческое значение.

М. С.: Да, вы правы. Но. Давайте сделайте «банальный» фильм для итальянцев, нарежьте из уже имеющегося. Но большую идею не бросайте, пусть уже сейчас работа начинается.

И вот. (показывает на меня) с А. С. все вопросы. Я: Да, мы с Ураловым уже нашли общий язык.

М. С.: Я ему полностью доверяю. Мы думаем с Анатолием в одном направлении и он все знает. Он, правда, человек увлекающийся, приходится сдерживать (смеется). Но это хорошо, когда человек в таком возрасте увлекающийся.

Уралов: Но вы ведь тоже увлекающийся.

М. С.: Да, увы. Вот мы и сошлись…

Вот такое неожиданное «признание в любви» я получил.

Европа вся в восторге от М. С. в Берлине. И все в Европе на ушко нам шепчут: хорошо, что СССР высказался деликатно против «воссоединения» Германии.

Загладин объездил всю Францию, встречался со всеми — от Миттерана до мэров. Завалил Москву записями своих бесед (со смаком — его хлебом не корми!). И все в один голос — одна Германия никому не нужна.

А Атали (помощник Миттерана) заговорил о восстановлении серьезного советско-французского союза, включая военную «интеграцию», но через камуфляж якобы для совместного использования армий в борьбе со стихийными бедствиями.

Тэтчер, когда она попросила «не записывать» беседу с М. С., решительно против «объединения Германии». Но я, мол, не могу это сказать вслух ни у себя дома, ни в НАТО. В общем — нашими руками хотят это предотвратить.

11 октября 1989 г.

Сегодня М. С. встречался с Раковским (польский премьер). Я там не был. Но читал запись его встречи с Ярузельским и Раковским в Берлине.

Им и Хоннеккеру (один на один) он говорил такое, чего, наверно, не нужно было говорить. Подыгрывал, а может отдавал дань не изжитой в себе ортодоксии: мол, ПОРП и ВСРП «проиграли», упустили, сдали позиции (социализма).

Венграм он это не говорил. А полякам. лишь соглашается, когда они сами об этом говорили.

Запись с Хоннеккером. М. С. назвал его (в разговоре со мной и Шахом) мудаком. Мог бы, говорит, сейчас сказать своим: 4 хирургических операции, 78 лет, требуется много сил. в такой бурный период, мол, «отпустите», я свое дело сделал. Тогда, может быть, остался бы «в истории». Мы с Шахом усомнились, что он, сделав это сейчас, останется «в истории». Два-три года назад — куда ни шло. Сейчас он уже в ситуации Кадара. Он уже проклят народом.

В Берлине второй день идет ПБ. Кренц послу нашему для передачи М. С. обещал «поставить вопрос» о переменах. Хоннеккер его предупредил: будешь моим врагом! Но тот, кажется, это сделал. Чем-то кончится?

Коль третьего дня напрашивался на телефонный разговор с М. С. Я вчера ему напомнил: М. С. отмахнулся — не хотелось ему. А сегодня звонит: давай, соединяй. Только я было за трубку, он опять звонит: а стоит ли? Еще не ясно, чем в Берлине закончилось. И вообще.

Я: Надо, неловко. И потом — я уверен, что он звонит, чтоб «отмываться» от своих заявлений насчет «воссоединения» (в связи с бегством немцев из ГДР в ФРГ).

Разговор длился 17 минут: Коль обещал помочь Венгрии и Польше, собрался ехать в Варшаву, а главное — заверил, что не будет дестабилизировать ГДР.

М. С. в ответ: Это очень важное заявление. Принимаю его к сведению. Поговорили о двусторонних экономических связях по итогам визита М. С. в Бонн.

Мы с Шахназаровым учинили погром записке Шеварнадзе и Крючкова по поводу политики на страны «соцориентации» Застенчивые изменения они предложили. Мы же выступили против самой этой категории: «соцориентация», против деления третьего мира по идеологическому признаку, против экспорта туда оружия, которое соблазняет их заниматься не тем, чем следовало бы.

Словом, мы предложили коренным образом изменить курс в этом направлении, ибо прежний, сложившийся по идеологическим мотивам и на основе военно-стратегических соображений позавчерашнего дня, не оправдал себя, Обанкротился, и не совместим с новым мышлением.

М. С., судя по тому, что он направил наш «меморандум» Шеварнадзе и Яковлеву, поручив переделать, согласен с нами. Но чем-то кончится?…