Совок 3

Развернулся и медленно пошел к входу в прокуратуру Октябрьского района, ощущая спиной нарастающее смятение бывшей зазнобы прежнего Корнеева.

Это тебе, стерва такая, за то, что выгнала меня тогда из дома в темноту, да под зуботычины бандитские! Шел и мстительно думал я, почти физически ощущая за спиной мятущиеся терзания мажорки Нюрки. Н-да…

Глава 17

Я поднялся на второй этаж и найдя табличку с указанием, что именно здесь находится прокурор района, вошел в приемную. И сразу загрустил. Вдоль левой стены сидели какие-то гражданские и мои коллеги из Октябрьского РОВД. Их было двое и в руках у них были такие же картонные корки, как и у меня. Даже, если никаких особых вопросов у старшего советника юстиции Гетунова к ним не возникнет, проторчу я здесь не менее сорока минут. В лучшем случае. Потому что еще гражданские, черт бы их побрал! Представившись тощей секретарше и по ее строгому кивку заняв крайний к начальственной двери стул, я почти смирился с потерей драгоценного времени.

Булькающий электрочайник заставил секретаршу подняться со стула. Сноровисто наполнив два стакана и добавив на поднос сахарницу и тарелку с печеньем, вобла в очках повелела мне взглядом открыть дверь в кабинет своего патрона. Пришлось подчиниться и потом еще открыть вторую дверь тамбура.

И тут я убедился, что помощь женщине, это благо. И не только для женщины. В прогале приоткрытой двери я увидел до боли родную мадам Клюйко. Она сидела за приставным столиком и о чем-то беседовала с крупным мужиком в прокурорском мундире. Судя по трем большим звездам в петлицах, это и был прокурор Гетунов.

Сориентировался я быстро и пропустив мимо себя секретаршу с подносом, начал привлекать к себе внимание своей прокурорской подруги. Кричать я не посмел, но руками над головой замахал активно.

Эльвира Юрьевна меня заметила и даже успела несколько секунд понедоумевать, глядя на мои пассы. А потом до обидного пренебрежительно отмахнулась от меня рукой. Не солоно хлебавши, я возвернулся на свой стульчик и окончательно смирился. Как с потерей времени, так и с разочарованием в женском непостоянстве и в коварной сущности всего их сословия.

Но через несколько минут, подняв трубку внутреннего телефона, все та же секретарша, но уже с другим, почти человеческим выражением лица, передала мне приглашение войти в кабинет.

Эльвира по-прежнему смотрела на меня, как на пустое место и молчала. Зато прокурор был не по-прокурорски сговорчив. Пролистав постановления на обыски и на аресты, он, задав пару уточняющих вопросов, широко расписавшись, проштамповал большой круглой печатью мои постановления в правых верхних углах. Мне показалось, что и уголовное дело он просмотрел без особого внимания.

Единственное, на чем он остановил свое внимание, так это на чистосердечном признании Гущина.

Он не постеснялся и начал внимательно изучать надиктованную мной Митяю чистуху. Ну, понятно, что не таким выверенным канцелярским языком сознаются вороватые профаны.

Старший советник юстиции Гетунов поднял на меня глаза. Его внимательный взгляд становился все тяжелее и тяжелее.

— Пальцем его никто не тронул! И колол я его один, никого из оперов рядом не было! — предупредил все подвохи, которые, я видел, уже готовы были посыпаться с языка прокурора, — Слово даю, Василий Фёдорович! Все чисто!

— Ладно, — согласился Гетунов, — Иди, лейтенант!

Вложив в дело все мои бумажки, он протянул его мне. А Эльвира по-прежнему на меня не смотрела, безучастно помешивая чай в стакане.

Выйдя из приемной в коридор, я подошел к окну. Машины с Жоркой внизу не было, а вот помощник прокурора Анька Злочевская была. Она топталась у застекленного стенда с газетами, крутя в руках свой богатый кожаный портфель. Время от времени Нюрка бросала нетерпеливые взгляды на свои наручные часы.

Скорее всего, девочку послали с какими-то бумажками в городскую прокуратуру или даже в область, а она ради своего птичьего любопытства крутится сейчас под грозными начальственными окнами, рискуя нарваться на неприятность. Как пить дать, меня дожидается.

Выйдя из дверей прокуратуры, я сразу направился к стенду с прессой.

— Тебе куда? — хлопнув своим портфелем по выразительной заднице, обтянутой модным заграничным пальто, спросил я Аньку.

Она резко обернулась и, прежде чем возмутиться вслух, быстро огляделась по сторонам. Тут и до меня дошло, что окна прокурора как раз смотрят на это место. Мазнув взглядом по всем трем гетуновским амбразурам, я с облегчением не узрел в них его лица.

— Корнеев, ты совсем дурак?! — прошипела помощник прокурора Злочевская, сверкнув зелеными кошачьими глазами. Но в тех же глазах я заметил и едва различимую тень торжествующей улыбки.

За ее спиной появилась подъезжающая «Волга» с улыбающимся Георгием за лобовым стеклом.

— Дурак, не дурак, а подвезти красивую девушку возможность имею. Куда тебе? — повторил я свой вопрос.

— В городскую. Подбросишь? — уже добрее прищурилась Злочевская.