Совок 3

Мои кулинарные хлопоты прервал звонок в дверь. Кряхтя и матерясь вполголоса, Гриненко и Гусаров затащили в квартиру не очень большой, но явно, тяжелый железный ящик. Не порвать бы линолеум Паны Борисовны, подумалось запоздало..

— Серёга, ты объясни, на хрена мы эту дуру сюда тащили? Ты внезапно разбогател? — вытирая пот с лица, обратился ко мне обычно спокойный Борис.

— И зачем тебе валенки, на работу в них ходить будешь? — поддержал его Гриненко, — Так тебя в них дальше дежурки не пустят, они же воняют, как дохлая лошадь! — прямолинейный Станислав веселился, как умел.

— Сейф для денег, — я высыпал из портфеля «куклы», — А валенки тоже пригодятся. Мойте руки, рубать сейчас будем.

Парни, не обратив на мои слова никакого внимания, таращились на пачки.

— «Куклы» это! Вы же сами мне упаковочные ленты принесли. — успокоил я возбудившихся оперов.

Меня порадовало, что кукольная бутафория успешно прошла тест на достоверность.

Пока парни осторожно крутили в руках «куклы», я закончил немудреную сервировку кухонного стола. Достав из духовки противень с картошкой и отбивными, я позвал оперативных уполномоченных за стол.

— Берите тарелки и накладывайте себе сами. Мыть их потом тоже сами будете! — сразу и вслух упорядочил я процедуру приема пищи, — Это, во-первых.

— А во-вторых? — Гриненко, не стесняясь, навалил себе в тарелку картошки и две отбивные и, подумав, пристроил туда же горку винегрета.

— А во-вторых, — я принес из морозилки бутылку «Столичной» и передал ее Борису, — Пришло время для окончательной постановки задач.

Усугубив первым полтинником и, как следует его закусив, я начал излагать.

— Завтра, в шестнадцать часов сюда заявится некая Наташа. Я имею все основания полагать, что она и есть та самая Галя! — я показал глазами замеревшему Борису на бутылку.

Борис исполнил и мы опять употребили. Надо сказать, что водка своим высоким качеством вполне соответствовала солидному бренду.

— Это та, которая жопастая-сисястая? — уточнил Стас, покрутив вокруг себя руками.

— Ты бы на себе не показывал! Да, та самая. Стричь меня придет, а я перед ней деньги засвечу, — указал я глазами в сторону комнаты, где на кровати лежали «куклы».

— А сейф тебе зачем? — поинтересовался набитым ртом Стас.

— Чтобы сразу его не убили или в его отсутствие хату не обнесли, — спокойный Борис, к моей радости, оказался еще и быстро соображающим, — Одно дело просто отсюда деньги взять и совсем другое, когда тут сейф. Мало ли какие в нем замки и секреты.

— Молодец! Если это Галя, то разбивать меня только ночью придут. Завтра придут. Такой гроб, — кивнул я на все еще стоящий в коридоре сейф, — незаметно и без шума не вынесешь. Открывать на месте надо, ключами и тихо. Сивого у Воронецкого теперь нет, а сам он только убивать умеет.

Борис без напоминания разлил по третьей. Мы чокнулись.

— Ориентировки по Саранску смотрели? — вспомнив, задал я вопрос.

— Из того, что тебя интересовало, за год там инкассаторы были и сберкасса. И еще ювелирка. Инкассаторы оба на глушняк! И оружие у них забрали, а водилу ранили, — Стас перестал жевать, — Думаешь, они? — он замер, отложив вилку.

— Думаю, — согласно мотнул я головой. — Воронецкий там на «десятке» отбывал, мог примериться и связи местные наработать.

Опера переглянулись и Борис опять наполнил стопки.

— Вот фото Воронецкого, которое до сидки. Которое он после освобождения на паспорт делал, позже будет. Ты же запретил официально интерес к нему проявлять, — Гриненко взглянул в мою сторону, очевидно ожидая одобрения или новых вводных.

Я разглядывал своего заочного оппонента. С карточки на меня смотрел серьезный мужик с привлекательным лицом и строгим взглядом. Уши обычные и без дефектов.

— Понял. Послезавтра вы мне тут на всю ночь понадобитесь, страховать будете. А мне как-то надо на ночь в оружейке ствол взять. Это вам хорошо, у вас оружие на постоянной носке! — жевал я уже по инерции.

— Ты рапорт завтра на Дергачева напиши, укажи, что по серии в пансионат поедешь на выходных. Он разрешит ствол на пару суток не сдавать, дело обычное. Дежурному пофиг, он рапорт вместе с карточкой-заместителем в ячейку сунет и всех делов-то! Придумай, кого тебе там допросить для серии необходимо, — подкинул толковую мысль Гриненко.

— Всё равно п#здюлей все огребем! — Борис обвел нас скучным взглядом, — Такие мероприятия там обязательно согласовываются! — он закатил глаза в потолок.

— Но ты не забывай, что Саранские дела резонансные, они у министра на контроле! Да и наши, которые с мокрым разбоем, тоже. Если их поднимем, то всё нам простят! Победителей, Боря, не судят! Минимум, досрочные звания! — Стас смотрел на напарника, про меня ему и так все было понятно.

— Ладно! — Борис разлил остатки «Столичной» и поставил пустую бутылку на пол к стене.

— А пряников мы обязательно огребем! — легкомысленно хмыкнул Гриненко, — Да! Надо повторно дом тетки Сивого обыскать! — что-то вспомнив, опер уперся в меня взглядом, — Я сегодня с Гущиным в СИЗО говорил, он утверждает, что Сивый часть хабара у тетки хранит!