Совок 4 (СИ)

В том, что через полчаса Нагаев будет у моей двери, я не сомневался. Поэтому, немного повеселев, я пошел домой. Как ни крути, а беспокойство за оставленного без пригляда полковника, у меня в душе присутствовало. Кроме всего прочего, надо было бы уже определиться, куда будет лежать предпоследний путь моего непрошенного гостя. Далеко ехать с ним не хотелось, но и совсем поблизости выгружать его было нельзя.

Зайдя в квартиру, успокоился, Мелентьев лежал на том же месте, где я его и оставил перед уходом. Не разуваясь подошел к нему. Не заметив визуально признаков жизни, я присел и приложил пальцы к его шее. Пульса не было.

Глава 10

Глаза открылись одновременно с ощущением саднящей боли где-то в районе затылка. И изнутри головы шла густым и мутным фоном тупая боль. А еще меня мутило. Весь набор очередного надругательства над моим интеллектом был в наличии. Перманентное сотрясение мозга очень огорчало и даже ввергало в смятение. Если это не последний и решительный сбой, то насколько моей головы еще хватит? Потрогать затылок мне не удалось. Руки, не только оказались заведены назад, но и были там чем-то зафиксированы. По ощущениям, наручниками. Ноги тоже не слушались. Постепенно в потрясенный рассудок возвращалось что-то из предыдущего.

Я зашел в квартиру и разувшись-раздевшись, по неизменному обыкновению повернул по коридору в сторону ванной. Неукоснительную привычку постоянно мыть руки, я привнес в эту жизнь из прошлой. Эта вторая натура и сыграла со мной дурную шутку. В виде удара по голове сзади. Оказалось, что мыть руки, это не всегда полезно для здоровья..

— Проснулся гаденыш? — раздалось откуда-то сбоку сквозь головную боль.

Этот голос, несмотря на все издержки и потрясения, узнал я сразу. Где-то там, справа, находился мой коллега. Мой заклятый старший товарищ по службе в МВД СССР. И по совместительству, охотник на мою юную голову.

— Ты особо-то башкой не крути, сдохнешь еще раньше времени чего доброго! — заботливо посоветовал мне товарищ полковник. — Имей в виду, орать начнешь, не пожалею, еще раз стукну! А потом половой тряпкой рот заткну! — судя по хехекающему продолжению, собственная идея Аркадию Семеновичу очень понравилась.

— Чего тебе от меня надо? — не поворачивая головы и на удивление вполне отчетливо произнес я.

Ослышалось шуршание, потом шаги, потом напротив меня появился стул и не него верхом уселся товарищ Мелентьев. На этот раз он был экипирован в гражданское.

— Ты, Корнеев, дурака мне тут не валяй! Нет у меня времени в игрушки с тобой играть! — возвысил голос столичный гость, — Мне от тебя чужого не надо, отдай, что взял и, хер с тобой, живи себе дальше! — разрешил он.

Ай да полковник! Всем хорош! И в зятья к нужному человеку пролез, собой хорош и не дурак! И даже, не отнять, смел и решителен. Вот только с какого перепугу он меня в дебилы определил? Вроде бы не давал я ему такого повода.

— Вы, Аркадий Семенович, зачем обманывать меня пытаетесь? — внятность в мою речь почти совсем уже вернулась, — Чего вы мне по ушам катаетесь?! Оба ведь понимаем, что не оставите вы меня! — начал я пытаться вытянуть Мелентьева на убеждения меня в его искренности и благодушии. Очень уж мне хотелось потянуть время. Голова, не смотря на перенесенное глумление, уже начала работать и просчитывала варианты.

— Умный ты, Сергей! — с усмешкой похвалил меня отпрыск тюремной системы, — Всё-то ты понимаешь! А тогда какого хера ты полез в чужой огород? Ты куда ручонки свои протянул, щенок! Люди за это добро кровушку лили и жизнью рисковали, а ты решил все себе прибрать? Нет, дружок, так не бывает. Влез в чужую взрослую игру, значит, и платить за свою глупость тоже будешь по-взрослому! Где эта чертова фляга?! — полкан подался вперед. От него пахнуло моим коньяком. Успел оглядеться, стало быть..

— Говори, сучонок, где касса Воронецкого! — злобное лицо Аркадия Семеновича вплотную придвинулось к моему, — Я ведь не всегда в министерстве служил, я такие мясорубки прошел, что тебе и не представить, Корнеев! Там в кладовке инструмент слесарный. Говно инструмент, но для тебя его хватит! Я сейчас рот тебе замотаю и начну пальцы ломать. Не поможет, так я тебе яйца давить и выкручивать начну! Ты мне, Сережа, всё расскажешь, даже не сомневайся! Только, когда расколешься, уже без яиц будешь! — глумливо осклабился урод.

Товарищ полковник не кричал, был спокоен и в своем предисловии воспринимался очень убедительно. Прежде всего он подвигал к согласию своей последовательностью в рассуждениях и деловитостью. В его способности осуществить всё им озвученное я не сомневался. И понимал, что обещанные им муки многократно превышают ценность для меня бандитской фляги. Сотня и даже миллион таких фляг не стоят моих яиц! Но в тоже время, я слишком хорошо понимал, что жить я буду ровно столько, сколько получится динамить Мелентьева со сдачей ему золото-валютных запасов Воронецкого. Надо было как-то поколебать уверенность алчного коллеги. Или этот мордовско-московский хмырь и впрямь начнет крушить мое здоровье.