Совок 5

— Нет, не думаю, — без малейшей неискренности успокоил я коллегу, — Просто слишком уж ты лицом огорчился! — примирительно похлопал я его по плечу. — Ты здесь пока поспрашай этих тимуровцев на предмет клиентуры Светланы Петровны. Ты скажи им, что, чем больше они вспомнят, тем легче им самим будет.

В квартиру нелицензированного борделя Болдыревых я вошел с твёрдым намерением усадить мамашу переростка Светы на цугундер. Теперь я уже почти точно знал, какими духами так густо пахнет от обеих родственниц. А еще, исходя из специфичного лексикона этой «мамки», я обоснованно склонялся к мысли, что в местах не столь отдалённых ей побывать уже довелось. Услав инспектора ИДН в соседний подъезд на помощь Храмову, я уединился со старшей Болдыревой в её засадной комнате.

— Ну что, Раиса Николаевна, не передумали злодеев по этапу пустить? — выражая взглядом полнейшее понимание её родительских чувств, спросил я.

— Да ни в коем разе, начальник! Они гуртом дочку вы#бли, а я их прощать?! Хер им! — хищно оскалила она свои мелкие зубы и сунула мне под нос кукиш, — Не захотели бл#дёныши по-хорошему, пусть теперь пидорами под шконками срок мотают!

— Тогда пишите заявление! — с полным пониманием материнского возмущения, отвёл я от своего лица её руку и протянул ей лист бумаги с авторучкой.

— Чего писать, начальник? — не тратя понапрасну ни секунды, схватила бумагу оскорблённая в святых материнских чувствах родительница.

— А прямо так и пишите, — ткнул я пальцем в правый верхний угол, — Прокурору Октябрьского района от Болдыревой Р.Н. и адрес свой. Ниже пишите «Заявление».

— Ну, а дальше прямо так и писать, что дочку вы#бли? — впервые засомневалась коварная Раиска, буравя меня своими пронзительными поросячьими глазками.

— Так и пишите, гражданка Болдырева, как есть, так и пишите! — не стал я перечить заявительнице в её пожеланиях.

К уже выведенному слову «Заявление», Раиса, наморщив нос-пуговку и немного подумав, решительно дописала «о вы#блении».

Нет, не поймёт меня районный прокурор. Вздох как-то сам вырвался из груди. Точно, не мой сегодня день. Н-да…

Глава 15

Дождавшись, когда гнусная сутенёрша и вымогательница допишет свой пасквиль, я послал её за водителем и экспертом. Раиса хотела было перепоручить это дело дочери, но я настоял, чтобы сходила именно она. Пользуясь её отсутствием, я, грубо нарушая социалистическую законность, начал приставать к крупнотелой Светлане Петровне. Но не с глупостями, а с вопросами. Света ничего не заподозрила и не насторожилась даже тогда, когда я попросил её показать мне духи, которыми от неё так завлекательно пахнет. Она с гордым видом поднялась с табурета и с претензией на грациозность, пошла в материну комнату. Я без стеснения последовал за ней. На пузырьке действительно было указано, что содержащаяся в нём желтая жидкость прозывается «Пиковой дамой».

По моей просьбе Светлана спрятала пузырёк на прежнее место, в выдвижной ящик трюмо.

— А деньги где? — наивно и, как бы между прочим, спросил я, — Ну, те двадцать рублей, которые эти придурки тебе заплатили? У матери?

— Угу! — недобро поджав губы, кивнула сисястая малолетка, глядя на меня сверху вниз, — Всё себе забрала. Сука жирная! — последние два нехороших слова она прошипела с неподдельной злобой и возмущенно колыхнула своим упитанным телом.

Н-да, ничего не скажешь, высокие родственные отношения царят в этой небольшой, но дружной семье. Всё, что мне было нужно, я выяснил и теперь мы сидели на кухне, и просто болтали с мадемуазель Болдыревой на отвлеченные темы. За тем нас и застали вошедшие в квартиру за Раисой эксперт с водителем.

Посадив старшую Болдыреву на кухне и приставив к ней сержанта, я вывел эксперта на лестничную площадку. Мало надеясь на успех, я всё же настоятельно попросил Хотиенкова отправиться к Соломатиным и откатать пальцы блудливых комсомольцев. И сразу после этого, вместе с опером Храмовым и инспекторшей ИДН, возвращаться назад. Эксперт неодобрительно покачал головой, но противиться не стал и подхватив свой чемоданчик, вышел из квартиры.

Между тем, Раиса Николаевна почувствовала что-то недоброе. Теперь она смотрела на меня не как на своего соратника по борьбе с насильниками несовершеннолетних, а со всё больше и больше нарастающим подозрением. Похоже, что её любящая дочь не покривила душой и у этой женщины действительно много чего было сучьего. Например чутьё.

— Начальник, а чего это ты меня на кухне держишь? — не стала она сдерживать своего возмущения, — Я, что, уже и по своему дому пройтись не могу?! — громогласно заблажила заботливая «мамка» Светы, пытаясь отпихнуть преградившего ей путь сержанта.

— Вы, Раиса Николаевна, напрасно милиционера толкаете! — добродушно начал я её увещевать.

На самом деле, надеясь втайне, что погон милицейского водителя или, на худой конец, хотя бы пуговицу с его кителя она все-таки оторвёт. Но не сложилось, дальше нескольких попыток грудью проложить путь к свободе, она не пошла.