Совок 6

Ровно в час дня я закрыл кабинет и перед тем, как свернуть в общий коридор, выглянул в окно своего аппендицита. «Шестёрки» на её обычном месте всё еще не было. Это могло означать только одно или второе. Либо Гриненко обломившись с «посёлком», переместился в ИЦ, либо он сейчас находится в пути к райотделу. И то, и другое меня вполне устраивало. Лишь бы только он вернулся с результатом.

В столовую я не торопился осознанно. Попав вчера в загребущие лапы Тонечки перед вечерней оперативкой, сегодня я решил припоздниться. И не прогадал.

Антонина уже сидела и питалась. В компании Алдаровой и Пастуховой. Это обстоятельство определённо давало мне возможность расположиться отдельно от невесты и спокойно съесть всё то, что за умеренную плату мне было ниспослано райотдельским общепитом. Я намеренно сел спиной к столу, за которым сидела лучшая половина следственного отделения. И уже начал составлять с подноса тарелки, когда Мендельсон начал тыкать меня своей дирижерской спицей в поясничный нерв.

Я затравленно обернулся и увидел, как за спиной Антонины весело скалясь и глядя в мою сторону, что-то обсуждали Алдарова и Пастухова. А сама Тоня, прихватив стакан с компотом, целеустремлённо двигалась в мою сторону. Мне расхотелось есть и захотелось материться.

Ровно в этот кульминационный момент, перед моим столом предстал прекрасный юноша. Мне даже отчетливо привиделся нимб над его бестолковой головой.

Херувима звали Станислав и фамилия его, как водится, была Гриненко.

— Садись быстрее! — пододвинул я ему свободный стул, — Как съездил? — с неприсущим мне ранее злорадством заметил я, как вытянулось лицо Антонины, которую Стас опередил всего на две или три секунды.

— Все нормально! — опер был немногословен, — Сдача! — он положил на стол червонец, пятерку и два смятых рубля с какой-то мелочью.

— Сдачи не надо! — нетерпеливо сдвинул я обратно к нему несметные деньжищи, — Забери, девчонкам своим сладостей купишь! Как съездил, я тебя спрашиваю?

— Нормально съездил, — решил не баловать меня красноречием мой залётный друг, — Ты опять, как всегда оказался прав, Фесенко не за красивые глаза УДО получил. На оперчасть работал. Особых показателей он не давал, всё больше по мелочи постукивал. Но ты же сам говорил, что это не главное.

— Отлично! — радостно заулыбался я.

Моё настроение прыгнуло в недосягаемую высь. За две секунды и сразу две такие удачи! Без потерь оставил за кормой постылый айсберг по имени Антонина и вдобавок увидел свет в конце тоннеля. По которому мой друг Станислав эвакуируется от алчущего его крови прокурора.

— Слушай, ты вчера напомнить велел про свою подругу, — по-собачьи заглянул мне в глаза мой сыскной друг.

— Ты про которую? — начал было с некоторым опасением удивляться я, но тут же сам понял, что Стас напоминает мне про Боровикову. — Да, дружище, я помню! Надо только какую-то отмазку придумать, чтобы Данилин меня с оперативки вечером отпустил.

— Да, ты про Барсукова ничего не сказал, есть на него что-нибудь?

— Потому и не сказал, что нет ничего. Я сто двадцать шестую форму на него запросил и получил. Чистый он, — опер виновато потупился, будто бы это он виноват, что паскудник Барсуков не засветился по учетам.

— Ты не переживай, товарищ Гриненко, мы эту досадную недоработку устраним! Мы с тобой обеспечим этому уроду достойное место в анналах наших учетных баз!

Глава 20

Отпрашиваться с вечерней оперативки я направился не к Данилину, а к Зуевой.

— Сергей, я же не начальник отделения, иди к Алексею Константиновичу, с ним и договаривайся! — попыталась от меня отбояриться Лидия Андреевна.

— Да, Лида, ты не начальник отделения, но ты его официальный заместитель! Заместитель, как раз по таким вот вопросам! — не отставал я, — И я бы пошел к Данилину сам, но, ты же хорошо знаешь, что у него в приемной эта нечеловеческая девушка сидит! Хочешь, чтобы она меня скоробчила и к своей маме в зятья утащила? Ты этого хочешь, Лида?!

— Не хочу, — помрачнев, проворчала начальница, — Между прочим, ты сам виноват! Зачем ты её обнадёжил?

Зуева с недобрым прищуром уставилась на меня, что-то прокручивая в своей голове. В нашем славном Октябрьском РОВД уже давно ни для кого не было секретом, что я являюсь предметом хищных посягательств со стороны непрерывно брачующейся со мной Антонины.

— Я её не обнадеживал, Лида! Я всего лишь однажды неосторожно высказался и не более того! Да, признаю, высказался я двусмысленно! Но, разве это является поводом для марьяжного геноцида в отношении меня? Откуда мне было знать, что эта Тонечка окажется такой пиявкой? Тем более, что в тот момент я руководствовался исключительно желанием сберечь твою репутацию! Потому и пустил внимание коллектива по ложному следу!

— А зачем? — почти натурально изобразила недоумение Зуева, — Чего мудрить-то? Давай поженимся, и сразу всё разрешится само собой! И Антонина отстанет от тебя, как только ты мне предложение сделаешь! Хочешь, я сама ей скажу, что ты меня замуж позвал?