Совок-8 (СИ)

— Ладно, я всё расскажу! — подцепив ногтём упаковку «Юбилейного» и разорвав верхнюю бумажку, развернул пергамент молодой проглот, — А как вы догадались, что это я?

— Видишь ли, Павел, — взял я из стремительно убывающей стопки печенюшку, — Дело в том, что я очень умный! — взметнувшийся в мою сторону недоверчивый взгляд недоросля, мне не понравился. — А потом, я был в твоей комнате и видел твой спортивный инвентарь.

— И, что? — затупил, обещавший не тупить, перспективный атлет.

— А то! — отказавшись в пользу подрастающего поколения от выпечки, допил я пустой чай из бокала, — У тебя там все гири по парам. Две на шестнадцать кило, две на двадцать четыре и только на два пуда там почему-то одна. И я полагаю, это потому, что вторая в машине. Так?

— Так! — снова нахохлился тяжелоатлет Силантьев, не забывая добивать мои юбилейные углеводы. — Козёл он, этот дядя Лёша! — угрюмо отрекомендовал он мамкиного бойфренда.

Трудно было не согласиться с парнем. Но и смириться с его методами мести за порушенный семейный очаг, тоже было нельзя.

— В чем-то ты прав, но так тоже нельзя! — осторожно выразил я своё неодобрение, — Ну, порезал бы шины или ржавым гвоздем слово неприличное на капоте написал, что ли! Но тридцать два килограмма железа! Откуда кидал-то?

— С крыши, — после паузы признался юный бомбист, — Я бы в этого гада кинул, но мать его не выгнала. Хоть и обещала! — с неподдельным сожалением оглядев пустую разодранную пачку из-под печенья, продолжил сокрушаться Силантьев.

— А вот этого больше никому не говори! — грозно повысил я голос на распалившегося мстиеля-террориста, — Если конечно в тюрьму не хочешь. Ты не подумал, что запросто мог убить совершенно постороннего человека?

На моё удивление в глазах Павла промелькнул ужас. Надо же, дошло! И даже занятия с гирями не помешали его мозгам.

— Короче так! — я потянулся к телефону, — Первое и самое главное! Со Шкатулой ты был в ссоре, потому что он тебя когда-то ударил. И второе, не менее главное! Гирю ты метнул в машину, как и хотел, понял? Бросать её в Шкатулу ты даже и не думал! Всосал?

Силантьев подумал, подумал и только потом неохотно кивнул, соглашаясь с моей установкой на дачу заведомо ложных показаний. Ничего не скажешь, основательный молодой человек.

Из его рассказа я понял примерную картину состоявшейся людской драмы и автомобильной трагедии.

Оба сына, вписанные в паспорт блудливой родительницы, находились в пионерском лагере. Но, если младший Сергей там отдыхал, то старший Павел возмездно трудился помощником физрука.

И, если бы не день рождения потаённого предмета его страсти, то в городе он не появился бы. А домой он в любом случае попасть не должен был, потому что сразу после торжества планировал вернуться в лагерь к отбою. Но случилось нежданное счастье. Во время празднования проявилась взаимная симпатия со стороны именинницы. И влюблённый помощник лагерного физкультурника, в соответствии с чьим-то перлом, что счастливые часов не наблюдают, начисто забыл про время. И про последний автобус в далёкий пригород он забыл тоже.

Только по этой причине Павлик и пришел переночевать под родную крышу. Чтобы первым же рейсом уехать в лагерь и поспеть к утренней зарядке.

Открыв своим ключом входную дверь, первое, что он услышал, была мамкина имитация бурного оргазма. Того самого, на который и ссылался в моём присутствии кобель Шкатула, доказывая мне и самой Лариске, что он любовник, хоть куда.

Но у распутной мадам Силантьевой на этот счет еще ночью сложилось совсем иное мнение. Наверное, по этой причине, добросовестно стонущая под неубедительным помбуром и лениво рассматривающая люстру Лариса, бдительности не утратила, и сына всё же заметила. Скомкав финал феерического, но фальшивого оргазма, она накинула халат и, выскочив в коридор, затолкала ошеломлённого наследника в его комнату. Где и объяснила ему шепотом, что во взрослой жизни иногда такие вот форс-мажоры случаются. Даже в таких приличных и интеллигентных семьях, как у них. В том смысле, что передовикам нефтедобывающей промышленности порой неожиданно выделяют новые «Жигули». И, что только это является причиной данной пикантной случайности. Про которую вахтовику-отцу лучше бы не знать.

Насчет сохранения спокойствия родителя Павел не возражал. Но оставлять безнаказанным похотливого мерзавца Шкатулу он категорически не хотел. Однако с матерью спорить не стал и по её просьбе затаился в своей комнате, пообещав тихо покинуть квартиру рано утром. А в комнате ему на глаза попались его привычные гири. Которые, как когда-то Михаила Самуэльевича Паниковского, и подвигли его неокрепший рассудок. Дождавшись храпа из соседней комнаты, Павлик взял из ряда самый тяжелый снаряд и, выскользнув из квартиры. А потом прямо через техэтаж поднялся на крышу. Всё, что случилось дальше, я знал сам. Без отца, сына и без далеко не святого Шкатулы.

— Ну, что, Силантьев, пошли? — без строгости в голосе позвал парня Гусаров.