«Совок». Жизнь в преддверии коммунизма

1) Загнало деревню в колхозы и лишило крестьян права распоряжаться своим товаром. Правительство получило весь хлеб, и в 32-м году, когда случилась засуха, охватившая Украину, Черноземье России и Поволжье, выполняя обязательства по внешней торговле, даже для еды не оставило в деревне хлеба, а свои огороды из-за засухи тоже погибли, и с голоду люди умирали.

Охотников тоже свели в артели, и организовали натуральный обмен пушнины на еду и боеприпасы.

2) Часть репрессированных превратили в рабов для осуществления лесозаготовок.

Хлеб, лес и пушнина пошли за границу, а в обмен пошли станки и заводы. Началась стремительная индустриализация страны – цель оправдывала средства. Однако эти средства превратили миллионы «жаждущих справедливости» в беспаспортных «свободных» крепостных. Между прочим, родственника Жени Бельской не репрессировали, а даже направили на курсы подучиться и назначили, как «спеца», руководителем производства. Но осталось на нем клеймо «лишенца» (нэпмана, лишенного в период НЭПа избирательных прав), и когда на производстве нарушился процесс (закисла брага??), он покончил с собой. Велик был нагнанный страх.

И не только страх, но и ненависть. Когда в засуху 32 года крестьяне увидели, что вывозят весь хлеб, были случаи поджога скирд со сжатым хлебом: «Ни нам, ни вам», еще больше усугубляя положение (это я в литературе видел, думаю, автор писал это не безосновательно).

Европа к этому времени перестала быть очагом революции, зачинающийся огонь в Германии и Венгрии был потушен.

Наши пылкие «Левые» революционеры (Троцкий), еще мыслили категориями «Мировой Пролетарской» («Перманентной»), когда Сталин понял, что с «Мировой» следует повременить до подходящей ситуации, и все силы были брошены на творение устойчивости и военного могущества пылающего очага. Был поднят на щит тезис о том, что в условиях неравномерного развития государств, победа коммунизма возможна и в одной отдельно взятой стране.

Все вопросы, в том числе и хозяйственные, решались как продолжение Гражданской войны. Любой провал в хозяйственной деятельности рассматривался как результат деятельности скрытых и явных врагов, а с врагами, чтобы не повторился печальный опыт Парижской Коммуны, поступали решительно.

На объединенном пленуме ЦК и ЦКК ВКП (б) 17 – 21.XII 1930 г., в связи с постановлением XVI съезда партии «через год иметь возможность обеспечить полностью снабжение мясом», объединенный пленум принимает резолюцию:

«Заслушав отчетный доклад Наркомснаба о снабжении мясом и овощами, объединенный пленум считает работу Наркомснаба по линии Союзмяса и Союзплодоовоща неудовлетворительной. ЦК и ЦКК считают, что аппарат Союзмяса и Союзплодоовоща оказался засоренным чуждыми враждебными и вредительскими элементами (48 расстрелянных вредителей Союзмяса и Союзплодоовоща). Коммунисты, непосредственно руководящие этим делом, не изучили по существу мясного и плодоовощного дела, ограничиваясь бюрократическими циркулярами и „общими“ директивами».

Когда капиталистический мир захлебывался в трясине мирового экономического кризиса, по всему Союзу «от Москвы до самых до окраин» шло строительство гигантских индустриальных, научных и образовательных центров.

Революция, как скребком сняла со страны налет образованных талантливых собственников земли, недр, заводов, все помыслы которых сводились к получению прибыли, увеличивающей их личное состояние. Их не могла интересовать страна, как объект главной и единственной заботы, – таков закон стихийного рынка. Частная собственность, как кисеёй, отодвигает на задний план интересы государства.

На освободившейся ниве взошли новые талантливые руководители, все помыслы которых сводились к выполнению плана превращения страны из сельскохозяйственной сырьевой в индустриальную. Они шли в революцию убежденные в том, что только на основе общенародной (государственной) собственности можно построить общество всеобщего благоденствия, поэтому у них в принципе не могла появиться мысль о приобретении своей частной собственности, со стремлением получения от неё прибыли для себя. Революционеры, созидая могучую державу, под лозунгом: «Догнать и перегнать», себе богатств не наживали, своим детям никакого наследства они не оставили. Ими руководила только идея.