Совокупность лжи

Когда ближе к вечеру 2 января Феррис прилетел в аэропорт имени королевы Алии, там царила полусонная, послепраздничная атмосфера. Офицер на паспортном контроле едва глянул на экран компьютера, штампуя ему паспорт. В магазине дьюти-фри все еще висели рождественские плакаты, рекламирующие выпивку и сигареты для путешествующих мусульман. Внутри никого не было. Даже портье, пытавшиеся обычно сшибить чаевые, толкнув на пару десятков метров вашу грузовую тележку, сейчас выглядели устало. Ветер, дующий с пустыни, усиливался, начиналась песчаная буря. Феррис вышел из терминала аэропорта в этот призрачный полумрак. Автомобили, словно тени, внезапно выныривали из облаков кирпично-красной пыли. Глубоко вздохнув, Феррис почувствовал на зубах крошечные крупинки песка.

После посадки Феррис позвонил Аписе, но она опять не ответила, и он решил сразу ехать к ней, в старый квартал города. Она дала ему ключ. Кроме того, она всегда говорила, что любит сюрпризы. Феррис попытался успокоиться. Если ее нет дома, он подождет ее. Да, подождет, может, приготовит ужин и зажжет свечи. Окутает ее покрывалом своей любви. Им придется начинать заново. Покончить с прошлым и начать все заново. На это уйдет час-два, пара стаканов вина, чтобы сгладить неловкость ситуации. А потом она будет подшучивать насчет людей, с головой уходящих в работу, спорить с ним об отношениях Америки и арабов. Когда напряжение спадет, он примется за развенчание лжи, шаг за шагом, чтобы наконец-то создать что-то настоящее.

Феррис попросил водителя такси, везшего его из аэропорта, остановиться на улице Басман. Он позвонил в домофон, но никто не ответил. Тогда Феррис сам открыл дверь и начал подниматься по лестнице к ее квартире. Входная дверь была приоткрыта, и он наконец-то расслабился. Судя по всему, Алиса все-таки дома. Он открыл дверь и позвал ее. Не услышав ответа, он вошел внутрь и пошел в спальню, надеясь найти ее там. Потом в ванную, зовя Алису по имени на каждом шагу. Кот Алисы, Элвис, валялся на кровати, но кроме него здесь никого не было. Дверь в ванную была закрыта. Увидев это, Роджер представил себе Алису в ванной, ожидая в следующее мгновение услышать, как она напевает какой-нибудь блюз Джонни Митчелла. Но в ванной ее тоже не оказалось, и Феррис забеспокоился по-настоящему.

Он пошел обратно, обошел все комнаты, продолжая звать ее, будто она могла спрятаться в стенах дома. С порога он не очень-то осмотрелся и только теперь заметил, что здесь не все в порядке. Коврик у входной двери лежал криво. Алиса, прирожденная чистюля, никогда не оставила бы его так. На книжных полках в гостиной тоже царил беспорядок. Некоторые книги были перевернуты вверх ногами, другие — вставлены на место переплетом к стене, третьи лежали на столе. На кухне он нашел полуприготовленный завтрак. Открытая коробка с хлопьями, пакет молока, вынутый из холодильника и стоящий на кухонном столе. Феррис понюхал молоко. Еще не прокисло.

Он пошел по коридору в маленькую комнатку, служившую Алисе кабинетом. Ящики стола открыты, несколько папок лежат на столе. Ноутбука нет. Теперь Феррис испугался всерьез. Кто бы ни побывал в квартире, он забрал компьютер Алисы, со всеми файлами. Возможно, это просто грабители. Если Алиса с утра опаздывала на работу, она могла не доесть завтрак. А потом, когда она ушла, в квартиру забрался вор. Феррис позвонил ей на работу с телефона, стоявшего на кухне. Раздались гудки, но трубку никто не брал.

И только повесив трубку телефона, он заметил на полу кухни следы крови. У стола. Он вскрикнул, почти беззвучно, полный отчаяния. Еще капли, за дверью кухни, через полметра каждая, цепочкой тянущиеся к двери. О боже. Где она? Феррис старался не закричать. Худшее, что он мог себе представить, едва маячившее точкой на горизонте, теперь стремительно приближалось к нему. Он сел на софу и попытался собраться с мыслями. Без паники, сказал он себе. Она действительно куда-то пропала.

Он позвонил на главный номер Совета по ближневосточному урегулированию и попросил позвать Ходу, женщину-палестинку, помощницу Алисы. Она тоже была встревожена. Алиса сегодня не приходила на работу, сказала она. В офисе забеспокоились, поскольку на нее это не похоже. Но потом они подумали, что она может быть у своего друга-американца.

— Это я ее друг-американец, — сказал Феррис, стараясь говорить спокойнее.

Он сказал Ходе, что не следует звонить в полицию или делать что-то еще, пока он сам ей не позвонит. Надо подумать, но в каком ключе? Его собственном или заимствованном у Хофмана?