— Потом старуха начала рассказывать, как в тот день с прогулки с тобой пришла. Как пустую кроватку обнаружила. Как потом спать по ночам не могла, ждала. Сказала: "Я каждый день у окна стояла, думала, вернётся моя блудная дочь! Неделю плакала, другую плакала… А потом обозлилась так, что поклялась себе, никогда в жизни больше с Танькой не разговаривать!" Да, да, бабка так мне и сказала: "Видеть её не хочу после того, что она сделала! Потаскуха! Кукушка! Не дочь она мне больше! Так и передай ей! А тебе, Машенька я рада очень! Молодец, что приехала…" И тут я бабке как выпалю: "Можешь не переживать! Нет больше Таньки! С окна она сбросилась! Из-за тебя, между прочим! Из-за твоего бегства! Из-за твоего молчания! Не смогла она так дальше жить! Да, мать совершила ошибку, когда в Пригород за любовником побежала! Но ей всего восемнадцать лет было! Молодая была, глупая! Но ты же, бабуля, взрослая женщина! Ты же умнее должна быть! Ты могла её принять и простить! Как ты могла быть такой жестокой по отношению к собственной дочери?"
— И что она тебе ответила?
— А она плачет и своё мне твердит: "Я думала, Танька у меня Дашеньку заберёт! А я жить без неё не могу!" И я ещё раз повторила: "Ну, всё, можешь не волноваться, никто у тебя Дашку твою не заберёт!" И добавила: "В аду тебе гореть за такие дела, баба Оля!" И вроде мы с ней закончили на этом. Она сказала, что я могу жить здесь, сколько потребуется, а сама на Центральную засобиралась. И уже к выходу топала и вдруг остановилась. Я подумала, чего это она встала, как вкопанная? А она твой пояс от платья увидела. Он на кресле лежал. Я в тот вечер как бросила его туда, так и забыла о нём. А бабка твоя этот пояс узнала, подошла, взяла его… Спрашивает: "А это откуда здесь?" И, не дождавшись моего ответа, продолжает: "Дашка в тот вечер в этом платье ушла…" И, видимо, у старухи в голове какой-то свой паззл сложился. Мол, ты в тот вечер домой не вернулась. Потом две недели у подружки жила. С парнем перестала встречаться. Задумчивая какая-то стала. "Откуда у тебя этот пояс? Что тогда случилось?" — спросила она, а саму уже всю трясёт. А я не стала ничего выдумывать. Выдала всё, как есть. А с чего мне её жалеть? Она же никого не пожалела, когда Садовую бросила и в Центр сбежала… Я всё ей рассказала. Как подобрала тебя, как домой привезла. Вот тут-то бабку и скрутило: "И Танечки больше нет, и с Дашенькой беда случилась…" Стоит, скрючилась, еле дышит, за сердце держится. Я думала, она прям посреди комнаты кони двинет. Но та ничего, подышала, подышала и побрела потихоньку…
— Что ты наделала?! Ты понимаешь, что фактически это ты убила её? — вскрикиваю я. — Зачем ты ей всё рассказала?
— Потому что, если бы ни она, наша мать была бы жива! Так что не я сгубила твою бабку! То было возмездие! Её убила совесть! Как ты не понимаешь? Она разучила нас! Она не дала матери шанса исправить свою ошибку! Если бы тогда, двенадцать лет назад, она не сбежала с тобой на Центральную, всё сейчас было бы иначе! Оглядись вокруг! Ты могла бы носить эти платья и играть с этими игрушками, но бабка лишила тебя всего этого! Её гордыня оказалась в разы сильнее любви! Любви к тебе, Даша! О себе я вообще молчу. На меня ей всегда было наплевать. Так с чего ради я бы стала беречь её чувства?
— Всё, хватит! — я обхватываю голову руками.
Внутренний голос кричит мне, что Маша права. Бабушка, действительно, не должна была распоряжаться чужими судьбами…
В ушах шумит:
"Они обе виноваты! Обе виноваты!…"
— Довольно! Замолчи! — пытаюсь я перекричать этот шум в голове. — Я согласна! И мама, и бабушка обе виноваты в том, что случилось! Но их обеих больше нет в живых! Так что оставим эту тему…
Я опускаю руки и поднимаю на сестру тяжёлый взгляд:
— Теперь я хочу знать, как ты заняла моё место рядом с Кириллом?..
— Ну, что ж, послушай…
Глава 98
Мы покидаем комнату "похороненных воспоминаний", и Маша снова запирает её на ключ. Зальные кресла уже ждут нас для продолжения разговора.
Сестра уделяет немного времени общению с будущим малышом. А я между тем поднимаю с пола разбросанные снимки. И пока Маша наглаживает живот, я перебираю на коленях её фотографии. С Кириллом…
В голове не укладывается…
Маша и Кирилл…
Вместе…
— Ну, и как же так вышло, Маша? Как? — спрашиваю я, не отрывая взгляда от сочных кадров.
Та оставляет в покое свой живот и поворачивается ко мне.
— Да уж… Вопрос не из лёгких… С чего же начать…
Её шутки сейчас неуместны. Они меня раздражают.
— С начала! — огрызаюсь я, бросив на сестру недовольный взгляд.
— Ладно! Ладно! Только не злись! — она вскидывает ладони.
Осознав, что я не намерена шутить, Маша начинает рассказывать:
— Что ж… Пожалуй, всё началось в ту самую ночь, когда я подобрала тебя на адском перепутье…
Я не могу сдержаться и перебиваю:
— Ты привезла меня в Н-ск, высадила у дома, а сама отправилась прямиком к моему парню?
Маша корчит обиженную гримассу: