Совпадения случайны (СИ)

А пока меня не радовало даже близкое расположение центрального парка с его каруселями и сахарной ватой. Мне каждый день хотелось плакать и вернуться на Садовую.

Бабушка беспокоилась, крутилась вокруг меня, создавала уют, наполняла дом ароматами домашней стряпни.

— Теперь это наш дом, Дашенька! Со временем ты привыкнешь! — уверяла она.

Но я так и не привыкла. Теперь, когда бабушки больше нет, этот дом кажется мне ещё более мрачным и унылым. А этой ночью мне особенно тяжело выносить молчание его стен.

Помню, раньше в бабушкиной комнате бормотал старый ламповый телевизор. Она что-то ворчала, шаркала по полу тапочками, без конца поправляла занавески, кряхтела, усаживаясь на диван.

Сейчас в этом доме стоит самая настоящая мёртвая тишина.

И виновата в этом всего одна ночь.

Ночь, которая разделила нашу спокойную размеренную жизнь на «до» и «после».

Бабушка предупреждала меня, что моё увлечение Кириллом ни к чему хорошему не приведёт. Но я любила этого парня и не слушала её. И однажды поплатилась за это…

Мне потребовалось немало времени, чтобы прийти в себя. А бабуля так и не смогла оправиться. Её больное сердце не выдержало правды о случившемся.

Я опускаюсь на диван, беру с тумбочки бабушкину фотографию и тихонько сквозь слёзы шепчу:

— Прости, бабуль… Если бы я не была такой упрямой…

За последние четыре месяца я почти научилась жить одна. Ушла с головой в учёбу, хобби превратила в работу, обрела уверенность в том, что самое страшное позади, и теперь всё наладится.

Но теперь одиночество и страх душат меня с новой силой.

В голову лезут дурацкие мысли. Я думаю о Карасёве и его тупых приколах, следом вспоминаю Полянского и тут же думаю о пропавшем мобильнике.

Чтобы ни о чём не думать, я возвращаю бабушкину фотографию на место, убираю книгу, заворачиваюсь в плед и закрываю глаза.

Но всего через пару часов просыпаюсь в холодном поту от ночного кошмара…

______________________________________________

* В главе упоминается сказка "Дружок" из моего сборника "Котяткины сказки"

Глава 06

Я думала, что перестала видеть кошмары. Увы…

Обычно мне снится Пригород. Самая его окраина, где заканчиваются двухэтажные дома с открытыми навесными балконам и вытянутыми окнами-арками, и начинается лес. Где последний перекрёсток предлагает путникам выбрать любое из четырёх направлений: в Н-ск, в Центральный Пригород, в К-ск или к дачному посёлку «Жемчужный».

Все мои страшные сны начинаются здесь. На «адском перекрёстке», как называют его местные жители. Слишком уж много смертей видело это перепутье.

Обычно в своих снах я поворачиваю в сторону Н-ска. Не спеша бреду вдоль обочины мимо подсолнуховых полей и пыльных кустарников, вдыхаю аромат прелой травы, пинаю камешки на дороге. Тёплый ветер играет моими волосами и треплет подол летнего сарафана. На моём плече сумка из «МальДИВО», в руке телефон. В наушниках «Маленький принц» обещает нам «встретиться снова», и ничего не предвещает беды. Но внезапно за спиной раздаётся гудок клаксона. Я оборачиваюсь… А дальше синяя «ауди» увозит меня в ночной кошмар.

Иногда мне снится Центральный Пригород и его узкие тенистые аллеи, где растущие по обеим сторонам тротуара деревья смыкаются кронами, образуя арку.

Но сегодня я смотрю на улицу свысока, а точнее со второго этажа заброшенной постройки.

С неба льётся солнечный свет. Он разбивается о листву, о серый асфальт, рассыпается осколками по следам ночного дождя.

Я рассматриваю дом у дороги. В Пригороде это единственная пятиэтажка.

Моё внимание притягивает распахнутое окно на четвёртом этаже. Среди прочих, наглухо заколоченных, оно выделяется, словно родинка на белоснежной коже.

Я знаю, что будет дальше…

В окне — женщина. Устроившись на подоконнике, она наблюдает сверху за прохожими. Ветер треплет подол её белого платья. Длинные волнистые волосы переливаются на солнце всей гаммой оттенков от светло-русого до золотого. Она сжимает в руках бокал вина, время от времени поднося его к губам.

Я прищуриваюсь, чтобы разглядеть её черты, но на таком расстоянии сделать это невозможно. Мне хочется думать, что она молода, красива и влюблена. Она уже снилась мне раньше. Но ни один сон не показал мне её лица.

Между тем женщина допивает вино и отставляет бокал. После аккуратно приглаживает волосы, поправляет съехавшую с плеча лямку, разворачивается и осторожно спускает ноги с окна, словно хочет вернуться в комнату. Но не уходит.

Развернувшись спиной, она продолжает сидеть на подоконнике, и вскоре порывы ветра доносят до меня её сдавленные рыдания. А мгновением позже женщина вскрикивает и опрокидывается назад в распахнутое окно.

Пытаясь удержаться, она хватается за оконную раму, но пальцы соскальзывают с гладкого пластика.

Время становится тягучим и липким, словно горячая карамель…

Как в старом чёрно-белом фильме, поставленном на медленную перемотку, я вижу парящий в воздухе силуэт. Раскинув руки, женщина приближается к земле. Ветер подхватывает её белое платье и перебирает золотистые локоны. В последний раз.

Из моей груди вырывается протяжный крик.