Современная африканская новелла

Мистер Катц остановил машину там, где начинался причал, вышел из нее и стал смотреть на темную воду. Он долго так стоял; в сгущающихся сумерках белело бледным мазком его лицо. Потом он дрожащей рукой отер лоб, поглубже нахлобучил шляпу, сунул руки в карманы толстого пальто с вельветовым воротником и отступил назад, но споткнулся — в этом месте шли рельсы портового крана — и судорожно схватился за тумбу. Сердце у него глухо екнуло, коленки стали ватными. Он достал бутылку бренди из кармана и глотнул из нее. Немного успокоившись, он медленно побрел вдоль причала. Пристань была непривычно пустынна; у причалов — ни одного судна, только у входа в гавань два или три стояли на якоре.

Мимо него прошли в сумерках три молодых докера — здоровенные, в кепках и комбинезонах, и он поглубже уткнул лицо в воротник; белое пятно под темной шляпой, только и всего, больше ничего не разглядишь. Он шел, тяжело шаркая ногами, колени у него противно подрагивали, внутри была пустота.

Он свернул на один из пирсов и побрел по нему. Здесь, казалось, было еще тише, и воздух еще больше сгустился и пах рыбой, и хвоей, и тем холодным соленым запахом, которым пахнет ночной прилив. Кое-где валялись проржавленные якорные цепи, груды поломанных корзин и ящиков из-под рыбы. Он присел передохнуть на лафет старинной полузатонувшей корабельной пушки; он только посидит немного и вернется к машине, а потом… когда здесь совсем никого не будет… А то слоняются всякие любопытные, да еще и не стемнело как следует.

— Пришли порыбачить, мистер? — раздался откуда-то сбоку хрипловатый мальчишеский голос, и от неожиданности он так вздрогнул, что чуть не свалился в воду.

— Порыбачить?! Да нет, какое там… — сказал он. Мальчишку он сразу не разглядел, тот сидел за грудой корзин — одни ноги торчали наружу — и расковыривал ножом лангуста.

— Могу одолжить удочку, если хотите. У меня есть лишняя.

— Нет, нет. Мне не нужно, — сказал мистер Катц.

— Как так — не нужно? А чего же вы тогда сюда пришли, мистер? Джентльмены иногда любят порыбачить. Так, для забавы.

— А ты-то что тут делаешь? Тебе уже давно домой пора. Вот тебе мать задаст!

Мальчишка громко рассмеялся хрипловатым заливистым смехом.

— Ну и чудак же вы, мистер!

— Да уж, я большой чудак, — сказал мистер Катц.

— Простите, мистер. Я не то имел в виду. Домой-то я и не пойду, буду здесь рыбачить.

— Всю ночь?

— Всю ночь. Вот если наловлю десять-двенадцать связок, тогда что-нибудь завтра выручу.

— Как? Ты ловишь на продажу? Чтобы заработать на жизнь?

— Ну да! — Снова раздался смешок. — А для чего же еще?

Мистер Катц с удивлением на него поглядел. Собеседнику его было лет двенадцать, не больше, да к тому же и ростом он был маловат. У мальчика был большой, расплывающийся в улыбке рот, темная кожа и копна нечесаных черных кудрей.

— Вот наловлю рыбы, потом продам ее, а потом уж и домой. Мне ведь надо платить тете — вообще-то она мне не настоящая тетя, только мы с Сус живем у нее. И за Сус тоже надо платить.

— А дальше что? — спросил мистер Катц. Он разволновался.

— А дальше пойду продавать «Аргус» на Бьютенграхт-стрит, к старой немецкой кирхе.

— Плохо дело! Когда же ты спишь-то?

— Сплю помаленьку, — засмеялся мальчишка.

— А в школу ходишь?

— Нет, мистер. В школу Сус ходит.

Мистер Катц покачал головой. Между тем мальчик насадил на крючок кусочек лангуста и метнул леску. С легким всплеском крючок с наживой погрузился в воду.

— Может, вы подержите, пока я насажу другой? — попросил он.

— Нет, нет, что ты! Ты же видишь, я не рыбак.

Мальчишка обмотал леску вокруг большого пальца ноги.

— «Готтентоты» — они быстрые, — весело сказал мальчик. — Как начнут щипать, сразу надо дергать, а то обгложут всю наживку.

Пошевеливая большим пальцем, чтобы чувствовать леску, он взялся за второй крючок и стал обматывать наживку ниткой.

— Ну ладно, давай твою удочку, — сказал мистер Катц.

Он подошел поближе и сел рядом с мальчонкой. Минуту спустя он уже держал вторую удочку тоже, а юный рыболов насаживал третью.

Угас последний отсвет дня, и горы стали совсем темными, резким силуэтом вычерчиваясь на фиолетовом небе и словно нависая черной громадой над мигающими в удивлении огнями города. Немного погодя над путаницей мачт взошла огромная оранжевая луна. Время от времени мистер Катц чувствовал легкое подергивание и рывком вытаскивал удочку. Но на крючке ничего не было.

— Ночью знаете, как хорошо ловится, мистер, только рыба еще не пошла. Это так, мелочь, — сказал мальчуган. — Большие рыбы очень пугливые, да и змеи их отгоняют. Не беспокойтесь, скоро так начнут клевать, что только поспевай. Тут и треска попадается, и бычки. Не беспокойтесь, мистер.

— Да я и не беспокоюсь. — Мистер Катц поежился. Воздух был холодный, пропитанный соленой влагой. Мелкие волны бились о сваи, тут и там показывались из-под воды какие-то черные предметы и снова исчезали. Холодея, он смотрел на воду и весь сжимался от ужаса. Потом снова стал глядеть на луну и немножко успокоился.

На мальчугане была одна рубашка да шорты, да еще явно чужой, не по размеру, жилет.

— А ты поужинал, сынок?