Современная датская новелла

Уличное движение стало еще более оживленным, ватага мальчишек дерется портфелями, мелькают автобусы, из окон которых усталыми глазами смотрят туристы. И не с кем слова сказать! А вдруг в этом пригороде ей будет до смерти тоскливо, может, там бродят по дорогам бездомные собаки и воют. Хоть бы только сын был послушный мальчик, хоть бы он не шатался по дому по ночам и не плакал бы, что он хочет к маме. Может, они едят заграничные блюда, которые она не умеет готовить, по части подливок она никогда не была сильна, а когда она моется в ванне, она всегда забывает потом ее ополоснуть. Может, этот господин думает, что она молодая и здоровая и у нее есть силы полоть клумбы в саду? И вдруг она останавливается посреди улицы — с этим типом наверняка что-нибудь нечисто, раз его бросила жена, как она не подумала об этом раньше? Через три часа она будет сидеть у них в гостиной и надо будет что-то говорить, так что же она скажет? Расскажет о своих родителях и о том, что в школе она один раз оставалась на второй год и не переболела двумя из детских болезней? Но, возможно, у этого господина всего лишь дурные привычки, он скрипит зубами, курит за столом или засыпает по вечерам на диване. Возможно, он иногда напивается, приползает домой на бровях, потеряв портфель, и ломает мебель в доме. Если так, то ничего страшного, во всяком случае, это ерунда по сравнению с фабрикой; в первую неделю, когда она поступила на фабрику, сразу же после конфирмации, она часто уходила на склад, ложилась на пол и стучала ногами по пластиковым стенам, а потом как-то обошлось, все восемь часов, что она подталкивала и подталкивала шоколадки, она была как в полусне. Когда на фабрике появлялись новые девушки, нежно поглядывавшие на рассыльных, они в первое время тоже выбегали из цеха и лягали ногами стену или вдруг начинали бить кулаками по нескончаемому конвейеру и кричать, а потом становились совсем тихими, и из глаз у них исчезало всякое выражение. Но если она совсем ни с кем не познакомится в новом месте, то будет каждый божий вечер сидеть одна как перст в своей комнате при стеариновой свече, ведь она уже немолодая, и вдруг она поняла, что наверняка уже не найдет себе другого мужа. В самом начале не так уж плохо они и жили, тогда они ругались просто так, хуже стало потом, когда они стали по-настоящему оскорблять друг друга, критиковать внешность, поносить родителей, так что приходилось закрывать окно. Он выливал ей в постель холодный чай и кричал, что, попадись ему хорошая жена, он бы всем нос утер. Она хватала портреты его родителей и швыряла их на пол в кухне, а он кричал. Потом они ставили воду для кофе, ощупью пробирались по темной комнате и сидели в старых креслах, уставясь в пол, она засыпала и просыпалась с затекшей шеей. Скоро пора идти на вокзал и покупать билет. Две молодые девушки в обнимку семенят мимо нее, какой-то мужчина присвистнул им вслед. Конечно, пожилой толстой тетке вроде нее никогда не найти себе нового мужа.