Современная датская новелла

Тема одиночества человеческой личности в условиях капиталистического строя занимает многих современных датских писателей, так же как связанная с ней тема угнетения, порабощения личности этим строем, превращения человека в маленькую деталь огромного, бездушного механизма. В рассказах этих писателей возникает образ общества, где никому нет дела до чужих радостей и горестей и индивидуум обречен на вечную отчужденность от себе подобных.

Так, в рассказе Уллы Далеруп «Один день, за ним другой день» жизнь супружеской пары изображена как бесконечная лента конвейера, по которому движутся убийственно одинаковые дни. Муж и жена — безликие существа, и показательно, что автор называет их только «он» и «она». Позади у них уже довольно долган совместная жизнь, у них взрослые дети, но ничего в их мире не изменилось за все эти годы. В любой день с точностью до минуты известно, что кто из них сделает и скажет, и они не в силах уже выбиться из того раз и навсегда установленного унылого ритма жизни, который словно бы предназначен им свыше. У этих немолодых, смертельно усталых людей нет близких, нет друзей, они чужие для окружающих, и все окружающие им чужды. Больше того, они чужие даже друг для друга, даже для своих детей. И всякая попытка что-то изменить, как-то разорвать заколдованный круг (вроде той, что предпринимает в рассказе «она») заранее обречена не неудачу.

В том же ритме живет и вагоновожатый из рассказа Карла Банга «Копенгагенская трагедия». Город для него — это ужасная, безостановочно работающая машина, которая «забирает себе нашу жизнь… подрезает крылья нашим мечтам, изматывает наши нервы». Это машина, которая грохочет, визжит и трезвонит, скрипит и глухо лязгает на поворотах. И вагоновожатый не выдерживает этого страшного ритма, он, человек, живущий среди людей, не может больше вынести, что за все десятки лет его работы никто не перекинулся с ним ни единым словом. И он оставляет свой трамвай среди пути, выражая этим единственно доступным ему образом протест маленького человека против бесчеловечной действительности.

Нотки сарказма проскальзывают в юмористическом рассказе Бенни Андерсена «Своеобразие». В нем автор, используя совершенно иные средства, также протестует против обезличивания человека, против подавления его индивидуальности. Герой рассказа страдает оттого, что у него нет своего неповторимого внешнего облика, что окружающие то и дело принимают его за кого-то другого. Это «отсутствие собственного лица» приобретает в рассказе обобщающий характер, становится символом той нивелировки мыслей, чувств, образа жизни, которой подвергается личность в обществе. Перекликается со «Своеобразием» рассказ Бенни Андерсена «Брюки», где человек становится рабом тех вещей, которые он носит.

Зависимость человека от вещей, духовная пустота обывательского существования высмеяна в рассказе Петера Себерга «Вмятина». Для его героя Локе едва заметная царапина на новенькой машине становится чуть ли не мировой катастрофой, пробуждает в нем ненависть к людям, ко всему на свете. Аллегорически-сатирический рассказ Петера Себерга «Строительные леса» по своей идее близок сказке X. К. Андерсена «Новое платье короля». Вслед за классиком датской литературы Себерг говорит о власти нелепых иллюзий над умами. Но если у Андерсена в конце концов торжествует разум и здравый смысл, то у Себерга иллюзии берут верх. Люди строят дом из ничего и живут в доме без стен, полов, крыши, в доме, которого нет.

В рассказах «Две женщины» и «Гоголь-моголь» Тове Дитлевсен внимательно анализирует сокровенные чувства и переживания своих героев — скрытую напряженность в отношениях между двумя женщинами, любящими одного и того же мужчину, и молчаливое взаимопонимание, которое связывает женщину-работницу и ее маленькую дочь. Реалистическая мотивировка поступков и мыслей действующих лиц сочетается у автора с мягким лиризмом, глубоким проникновением в их внутренний мир.

Психологической достоверностью поражает рассказ Кнуда Хольста «Промокший человек». В нем необычайно убедительно передано состояние человека, только что пережившего тяжелое психическое потрясение — гибель жены.

Полна трагизма новелла Сесиль Бёдкер «Снег». Если обычно ждут весны, связывая с ее приходом радость обновления, то для женщины, живущей с двумя детьми в избушке, затерянной среди снегов, ожидание весны неотделимо от каждодневной муки — ведь она ждет, когда растает снег, лишь для того, чтобы найти тело своего мужа, который ушел из дому в лютую метель и не вернулся. Очень неожидан и в то же время психологически оправдан финал новеллы, когда женщина, вдруг обнаружив под снегом вместо мужа труп чужого человека, в полузабытьи, лихорадочно роет себе снежную могилу.