Современная демократия и альтернатива Троцкого: от кризиса к гармонии

Наличие большого количества невозделанных, незаселенных земель являлось для «фермеров» аргументом для аграрного пути развития США, по крайней мере, на весь XIX век. В частных письмах Джефферсон порой мог высказывать мысли откровенного изоляциониста, желая США незначительной внешней торговли по типу таких закрытых стран, как Япония и Китай[140]. «Фермеры» выступали против протекционизма и высоких пошлин на импорт, так как они повышали конечную цену ввозимых товаров. Джефферсон пытался обосновывать это теорией свободной торговли, но даже Мэдисон в этом вопросе его не поддержал и блокировался с «индустриалистами». Он писал Джефферсону, что в сложившихся конкретных условиях фритредерство было бы равносильно экономическому порабощению со стороны Великобритании.[141]

Те же самые дискуссии шли между Троцким и Сокольниковым (на первом этапе – Бухариным) о монополии внешней торговли.

США прошли основные этапы индустриализации за 100 лет:

1. Государство с помощью насилия поддерживало рабство.

2. Рабство дешевым сырьем, а государственный протекционизм повышением цены импорта обеспечили накопление и развитие легкой промышленности.

Менее известное проявление влияния государства на экономику: введение запрета на внешнюю торговлю с Англией и Францией в 1807 г. дало толчок развитию хлопчатобумажных фабрик в США. А развитие легкой промышленности послужило началом индустриализации страны. Если до запрета хлопок вывозился на фабрики Англии и Франции, там перерабатывался в одежду и одежда ввозилась в США, то после запрета на внешнюю торговлю фабрики начали организовываться внутри страны, потребляя хлопок и производя одежду. Президент США Джефферсон, который ввел этот запрет, был убежденным сторонником сельского образа жизни и ненавидел город. Он и не предполагал, что его действия послужат толчком к превращению США из аграрной отсталой страны в индустриальную мировую державу.

3. Развитие легкой промышленности инициировало подъем тяжелой промышленности и транспорта.

Но процесс индустриализации не был мгновенным. Он растянулся на 100 лет. Ведь еще в 1860 г. доля сельского населения в США составляла 60 %. Из Европы массово приезжали инженеры, механики, квалифицированные рабочие. В то же время начали активно поступать инвестиции из Англии. В виде займов, в виде прямых инвестиций в фабрики, дороги, мосты.

4. Концентрация привела к созданию крупных монополий в тяжелой промышленности и банковской сфере.

5. Ослабление влияния государства на экономику (отмена рабства и ослабление протекционизма) после достижения ею мировой конкурентноспособности.

Большевики создали ту же самую структуру экономики. Предприятия тяжелой промышленности, транспорта и банковской отрасли были объединены в крупные государственные монополии. Сельское хозяйство осталось частным, легкая промышленность – наполовину частной.

Основные идеи данного параграфа были изложены уже давно в моей диссертации на соискание ученой степени кандидата наук в 1988–1992 гг. Там дан подробнейший анализ товарных рынков российской экономики 1920-х годов с многочисленными цифрами, таблицами и графиками. Это была первая в мире работа, открывающая Троцкого как экономиста. Дискуссии по экономике лидеров большевиков в 1920-х годах не были полностью уникальны. Основные параметры концепций так или иначе возникали во всех странах в преддверии перехода от агроэкономики к индустриальной. Возьмем только один пример – США. Спор двух отцов-основателей государства – Джефферсона и Гамильтона. Аграрный изоляционизм против господдержки индустриализации открытой экономики.

Глобальное отличие троцкистской концепции как от бухаринской, так и от сталинской состоит в следующем. Бухарин после 1929 г. стал пропагандировать сталинский курс, поэтому остается единственное, что можно понимать под бухаринизмом: политика периода 1924–1927 годов и его выступления в 1928–1929 годах как «правового уклониста», безрассудно пытавшегося реанимировать эту политику. Это мы исследовали и показали, что теоретической основой бухаринизма являлась недооценка рыночного характера нэповской экономики. Это приводило к тому, что Бухарин и его последователи даже не ставили перед собой задачу выработки методов макроэкономического регулирования, адекватных товарному хозяйству.

Просчеты, накопившиеся за время проведения несоответственной экономической политики до «критической массы», вылились в хлебозаготовительный кризис зимы 1928 года и, как следствие, в срыв НЭПа, породив сталинский курс. Кризис заставил советское руководство снять розовые очки бухаринизма и признать рыночность экономики в самый неподходящий момент: рынок показал свою отрицательную сторону. Не имея концепции макрорегулирования рынка и попав в цейтнот, советское руководство начало проводить курс на уничтожение рынка. Так бухаринизм быстро превратился в сталинизм.