Современная девочка. Алюн

Иванна дошла до центра, потопталась у витрин еще закрытых магазинов; взгляд перескакивал с одного предмета на другой, но, заманчивые, не приманили они души — полна она была другим: тревогой, неуверенностью, которая так ее всю сковала, что и шагу ступить, казалось, больше не сумеет. И чтоб совсем не растеряться, Иванна пошла вперед, читая вывески на каждом доме, который, как ей представлялось, по виду мог быть училищем. В том, что это здание особое даже по виду, не сомневалась.

Добралась до площади. Посредине белое здание с высокой башней и часами. Над ним — красный флаг. Сразу видно, оно над городом старшина. Послушала, как бьют часы, а времени не разобрала: цифры какими-то палочками, таких Иванна не видела.

Постояла у могилы генерала, прочитала надпись. Значит, тут были бои, даже вот генерал погиб. А возле их села и боя не было, кому оно нужно, их убогое маленькое село...

Остерегаясь пыли — не запачкать бы платья, — подошла к дядьке, который трещал длинной метлой по камням, сгонял мусор в кучу. Дядька перестал шаркать, охотно и подробно объяснил, где училище, сам спросил, откуда она, есть ли в городе родственники. Если в училище не примут (у Иванны сердце заныло), посоветовал походить по домам, поспрашивать; может, кто-нибудь возьмет в няньки, таких девушек из сел к детям берут охотно: на заводы наехало много люду, детских садов и яслей не хватает. Дядька даже до угла проводил, где начиналась нужная ей улица.

Иванна приободрилась, снова вспомнила слова мамы и Анны Владимировны: люди помогут, бояться не надо. Не доходя до того здания, на которое показал дядька, приметила вывеску: «Педагогическое училище». Остановилась. А почему это она идет поступать в музыкальное, когда вот оно, то единственное, которое нужно ей, — педагогическое? Вспомнилась Мария Васильевна, школа, мечты. Наверное, Анна Владимировна просто не знает, что в городе есть педагогическое училище. Иванна направилась к двери.

Никаких осложнений в училище не возникло. Девушка-секретарь сказала, что Иванна опоздала, вступительные экзамены уже закончились. Но взяла ее документы, характеристику из школы, глянула на Иванну с уважением — в табеле одни пятерки, уточнила название села, внесла ее в списки и сказала, что занятия начнутся через две недели, расписание будет вывешено в коридоре, нужно приходить к девяти часам... На удивленный взгляд Иванны девушка ответила:

— Нужны местные кадры. Таких, как ты, принимают без всякого...

Так просто и буднично. Иванна и бояться еще не перестала, и опомниться не успела, а ее приняли в училище. Но одного, очень главного, не спросила девушка: есть ли у Иванны жилье (а дядька вот сразу спросил), ничего не сказала пре общежитие и стипендию — те веские доводы, которыми утешала и подбадривала ее Анна Владимировна. В приемной больше никого не было, дверь с холодной дощечкой «Директор» молчала, и Иванна побоялась спросить, постеснялась, тихо сказала «спасибо» и вышла на улицу, не понимая, радоваться ей или плакать. Все же не заплакала, села на скамейку в сквере на углу улицы, решила все спокойно обдумать.

Можно на две недели вернуться домой, но возвращаться она не должна. Чтобы учиться, нужно устроиться в городе, поискать работу, о которой говорил дядька.

Денег у нее совсем мало, почти нет.

Иванна шла по улице, обсаженной каштанами, под ними даже в жару прохладно, а сейчас, утром, там еще зябли ночные холодки. Наверное, это главная улица: на домах вывески, да и дома все большие, многоэтажные. Слева темное здание костела с острыми шпилями. Красные кирпичи, напитанные временем и воспоминаниями, потемнели, мох узорами полз от фундамента вверх.

Иванна подошла ближе. Ей хотелось посмотреть, как идет служба, послушать орган.

В их селе была плюгавенькая церквушка, туда очень редко, на самые большие праздники, ходила мать. Отец записал детей в католическую веру, так как сам был католиком, но водить их, голых и босых, в другое село, где был костел, не мог, поэтому росли они безбожниками, детьми леса и природы.

Всего один раз была Иванна в костеле. Его было видно издалека, с дороги. Как стали подходить к той костельной горе, показалось Иванне, что из земли пробивается какой-то рокот, проходит через ноги в самое сердце. И чем ближе они подходили, тем рокот густел, перебирался из земли в синий воздух, в деревья, людей.

Иванна не могла понять, что это такое, только сердце ее дрожало и плыло ввысь, как неведомые звуки. Потом она поняла, что звуки и то дрожание — не из земли, а от костела, во всю ширь и глубь. Отец объяснил — это орган...

Позже Иванна пробовала припомнить на баяне то рокотание, но выходили звуки без их особой слоистости и глубины. Значит, те звуки мог рождать только орган.

Иванна обошла вокруг костела. Разъеденные травой дорожки, когда-то выложенные кирпичными плитками, показали ей, что костел необитаем; увидела она и забитые досками двери, большую дыру в куполе, пробитую снарядом, березку, неведомо как прилепившуюся на карнизе, бодрую и веселую.