Современная французская новелла

Внезапно он вышел из-под прикрытия леса. Подъем кончился, шум реки стих. Он увидел перед собой небольшую поросшую травой долину, которая постепенно расширялась, а потом снова сужалась примерно в километре от того места, где он стоял. Со всех сторон ее окружали отвесные склоны. На память ему пришло слово «цирк», и он был поражен точностью сравнения. Здесь река уже не бурлила: превратившись в ручей, она извивалась так же, как и дорога, среди высоких трав. Едва он ступил на открытое пространство, как ему стало не по себе. Словно он выставлял себя на обозрение. Разумеется, было маловероятно, чтобы зрители, цепляясь за уступы, висели на скалах ради удовольствия поглазеть на него, и все-таки ему казалось, будто он вышел на арену. Это мешало ему любоваться пейзажем. Продолжая идти, он обшаривал глазами склоны и выступы, пытаясь обнаружить человеческое присутствие. Не отыскав никаких признаков жизни, он почти рассердился, словно ему было достоверно известно, что его водят за нос, что тайные враги прячутся в кустарниках или в расщелинах скал. У него было сильное искушение повернуть назад.

Он бы, наверное, так и поступил, если бы не заметил, что уже не один: на арену вышел еще один артист. На противоположной стороне долины возник, словно вырос из-под земли, какой-то человек, который двигался ему навстречу. Бежать было поздно. Тот находился еще далеко, но уже наверняка заметил его. Малейшее подозрительное движение с его стороны, даже просто минутная остановка могли вызвать расспросы и, конечно же, сплетни, пересуды. В таком пустынном месте единственный шанс не привлечь к себе внимания — смело держаться на виду, он понял это сразу. И продолжал идти вперед, стараясь шагать по возможности ровно.

Однако это было выше его сил — его била дрожь. Пот холодными струйками стекал по спине. Руки внезапно окоченели. Человек шел медленно, и это сближение, казалось, будет длиться вечно. Что делать? Он сунул руки в карманы, и походка стала неуклюжей. Трижды он споткнулся, зацепившись за траву. Тишина сделалась гнетущей, небо как будто нависло еще ниже. Он заметил, что его дыхание превращается в пар и облачком повисает в неподвижном воздухе, обдавая холодом его лицо и уши. Каждый шаг стоил ему неимоверных усилий. Однако он продолжал идти вперед, не сводя глаз с человека, чей ответный взгляд сам так боялся встретить.

Когда между ними осталось не более ста шагов, он стал различать черты незнакомца. Это был один из тех горцев с обветренным лицом, чей возраст определить невозможно. Глаза его поблескивали из-под берета. Горец заранее улыбался, радуясь встрече, и, вероятно, намеревался окликнуть его, заговорить о погоде, которая начинала портиться, о том, какая была в этом году прекрасная осень и какая суровая ожидается зима. К тому же он наверняка не упустит случая порасспросить его, захочет узнать, откуда он прибыл. Затем пожелает ему приятной прогулки, посоветует посетить то или иное место…

Нет, это невыносимо! Мсье В. не ответил на этот доброжелательный, приветливый взгляд. Он опустил голову и принялся внимательно рассматривать камни на дороге. Ему было странно глядеть, как его собственные ноги ступают по тропе. Тем временем расстояние еще сократилось, и шаги раздавались уже совсем рядом. Он услышал, как они замедлились и, наконец, смолкли. Сердце его бешено колотилось. Его собственные ноги продолжали шагать. То один, то другой ботинок попадал в поле его зрения. Он видел только свои ноги, которые упрямо шли вперед, — больше ничего. Но нет! Он вдруг увидел два чужих ботинка, стоящих на обочине. Он затаил дыхание и приготовился к худшему, в страхе ожидая жеста или окрика, которые остановят его. Но продолжал идти. Он видел, как его ботинки приближаются к тем, другим, вот они поравнялись с ними… Ох, он едва держался на ногах! И от любого пустяка мог сейчас потерять самообладание… Еще один шаг. Еще… Ноги продолжали шагать, и вот его плотно прижатый к телу локоть уже скрыл от его взора ботинки незнакомца. Ничего не произошло. Он сделал еще шагов двадцать и услышал, как покатился камешек: горец пошел дальше. Он снова вздохнул свободно.

Оглянулся он лишь спустя некоторое время. Незнакомец был уже далеко, размеренным шагом он уходил прочь. И в этот момент повалил снег. Он улыбался, счастливый, что вышел из трудного положения, остался на арене победителем. Удалявшийся человек уже не казался ему врагом. Нет, решительно, местные жители совершенно не похожи на его городских соседей. Эти скромны и уважают покой других. Он пожалел, что опустил глаза. Напрасно он не разглядел получше лицо этого человека, чей силуэт таял сейчас вдали, среди мириадов звезд, рассыпавшихся белой пылью. Если пойти быстро, то можно при желании нагнать его, но он не собирался этого делать: такие вещи не приняты между воспитанными людьми.