Современная индийская новелла

Раздавались и другие иронические реплики, но Анджу не обращала на них внимания. Она поправила шарфик на плечах, разгладила складки на блузке, затем окинула взглядом присутствующих и, мелко переступая, стала отбивать ритм колокольчиками на ножных браслетах.

Анджу не знала классических танцев — катхакали, манипури, бхаратнатьям. Она училась танцевать у простых крестьянок Пенджаба. Раскинув в стороны руки и четко отбивая ногами ритм, Анджу стала кружиться так быстро, что сидевшим в первых рядах женщинам пришлось податься назад. Каждое движение ее руки, каждое покачивание ее гибкого стана были исполнены грации и очарования. Всю свою страсть, весь пыл своей молодой души стремилась она выразить в этом искрометном танце. Восхищенные зрители не могли оторвать от нее глаз.

И вдруг она остановилась и запела на пенджаби:

Возлюбленный женщины, только что вышедшей
                                                                    замуж,
упрекал ее горько:
почему ты рукой, браслетом украшенной,
не манишь меня больше к себе?

Не успела она закончить один куплет, как со всех сторон раздались аплодисменты и послышались одобрительные возгласы. Большинство присутствующих уже давно жило в городе. У них засияли глаза от переполнявшего их чувства радости, вызванного соприкосновением с уже позабытым.

Ободренная успехом, Анджу стала танцевать снова, потом остановилась и запела:

Дерзкий юнец, увидев красавицу,
что у реки отжимала конец покрывала,
крикнул: «Будь осторожна, жаром
своим ты реку не сожги».

Юноши от восторга засвистели, захлопали в ладоши, закричали:

— Танец! Еще танец!

Женщины, пришедшие в гости, тоже были довольны — они получили удовольствие, не зря тащились в такую даль. Взрослые мужчины, сидевшие в стороне на лужайке, стали присоединяться к зрителям, привлеченные мелодичным голосом Анджу.

И Анджу запела снова:

Новобрачная сказала возлюбленному:
«О, враг души моей, перестань ходить, улыбаясь,
мимо окон моих — моя свекровь
обо всем догадается».

В последующие два дня Анджу снова старалась быть как можно незаметнее. Она находила себе то одну, то другую работу, лишь бы пореже попадаться людям на глаза. Юноши искали встречи с ней, пытались завести разговор, но Анджу словно бы и не замечала их многозначительных улыбок.

Наконец настал день, когда невеста в свадебном паланкине отбыла из родительского дома. Пришло время разъезжаться и гостям. И тут, словно раскат грома среди ясного дня, по дому разнеслась весть: Виджай объявил о своем решении жениться на Анджу. Новость была настолько ошеломляющей, что сначала никто не поверил — жениться на девушке, мать которой опозорила весь их род. И женщины дружно набросились на Виджая.

— Парень! Да ты свихнулся!

— У тебя ум за разум зашел, наверное.

— Ты же станешь посмешищем!

— Виджай! Скоро ты получишь должность управляющего, будешь зарабатывать четыре тысячи рупий, купишь машину. И если ты введешь в свой дом женой эту девчонку, что скажут люди?..

— Вот, оказывается, та девушка, которая образованнее, находчивее и остроумнее тебя, а красотой затмевает всех других!

Родственники осыпали его упреками, друзья подняли на смех, но он упрямо стоял на своем.

— Почему вы все так настроены против Анджу? — недоумевал Виджай.

Старший брат отвел его в сторону и объяснил:

— На ней лежит тень ее порочной матери.

— Все это предрассудки! Может быть, ее мать и согрешила, но почему девушка должна быть за это в ответе?..

— И тем не менее все пренебрегают детьми дурных родителей.

— Я не переменю своего решения.

Когда эта весть дошла до Картарнатха Чоудхри, тот вышел из себя от гнева. Узнав об этом, родственники несколько успокоились — теперь Виджаю вряд ли удастся настоять на своем, ибо твердость характера господина Чоудхри была всем известна. Но Виджай, услышав о несогласии отца, поклялся, что примет яд, если ему не позволят жениться на Анджу. Картарнатх Чоудхри заявил, что покончит с собой, но не допустит этого брака.

Волна тревоги и беспокойства прокатилась по дому, где совсем недавно царили радость и покой. Гости, собравшиеся уже было разъезжаться, сидели в сторонке и ждали. Все единодушно ругали Анджу. Высказывались предположения, что Анджу удалось приворожить Виджая. Ругали и женщин, которым пришла в голову мысль просить Анджу петь.

Но больше всех была опечалена сама Анджу. Она сидела в комнате одна и все время плакала. Она даже не знала, почему Виджай решил жениться на ней — из жалости или он действительно полюбил ее. Ведь они не перемолвились ни словом. Виджай ничего не спросил у нее, ничего не сказал ей перед тем, как объявить о своем решении. Лишь несколько раз, проходя мимо или случайно оказавшись рядом, он посмотрел на нее зачарованным взглядом.