Современная югославская повесть. 70-е годы

— Сколько времени пробудешь с альпинистами? — спросил отец.

— Дня три, а может, и все пять, — ответил Боби.

Отец молча стоял у двери. И вдруг неожиданно спросил:

— А если ваш альпинистский поход затянется?

Догадывался он о чем-нибудь? Нет, это чистая случайность. Но почему тогда отец сказал: «Надолго уходишь, возьми на всякий случай теплые вещи!» И добавил: «Мне показалось, что и Иван собирается. Он что, тоже член альпинистской секции?»

Не поднимая головы, Боби ответил:

— Да, тоже!

Димитар Апостолоский постоял немного и, уходя, дал сыну еще один совет:

— Не пей воду из родников, если хочешь уберечься от ангины.

Боби согласно кивнул. Отец вышел, не сказав больше ни слова.

Вечером его не было, что очень удивило домашних. Боби не смог даже попрощаться с ними.

В воздухе кружились первые хлопья сумерек. Неплохо бы сейчас пройтись. Может, кого-нибудь встретит, поговорит. Он сунул тетрадь в рюкзак, встал и надел титовку. Ага, вот что он забыл записать в дневник: Борко Чомческий вручил им одиннадцать титовок с вышитыми на них красными пятиконечными звездами. Сшили их мастера из швейной кооперации, а звезды вышила мать Ивана, тетушка Доста.

Как легко дышится в горах! Боби глубоко вдохнул и тут только заметил поднимающихся по улочке Ивана и Благою. С ними было несколько крестьян. «Наверное, еще не кончили с размещением», — подумал Боби и поспешил им навстречу.

Иван приветственно махнул ему.

— Боби, давай сюда! — крикнул он и, опередив спутников, сам зашагал к нему.

— Боби, запиши в свой дневник, что мы создали народно-освободительный комитет и получили подкрепление в количестве двух бойцов! — весело сказал Благоя.

Что это с ним? Благоя никогда так много не говорил.

Иван лихорадочно шарил по карманам.

— Знаешь, у меня письмо для тебя.

— Письмо? — удивился Боби. — От кого?

— Увидишь, — лукаво улыбнулся Иван. — Грамотный — прочтешь.

Наконец он вытащил из внутреннего кармана письмо.

— Немного помялось, по буквы целы, в этом я уверен.

Боби нетерпеливо разорвал конверт, быстро пробежал глазами письмо и замер, потрясенный.

— Ну? — спросил Иван.

— Он все знал? — прошептал Боби.

Иван кивнул.

— Знал.

— Значит, никудышная у нас конспирация?

Иван улыбнулся.

— А ты меня позабавил.

— Тем, что конспирация плохая?

Иван покачал головой:

— Нет, конспирация отличная. Забавно другое — твое полное неведение. Ведь твой отец, Боби, — один из старейших коммунистов в Тетове.

У Боби потемнело в глазах. Не хватало грохнуться оземь. Как в романе с неожиданной развязкой. Иван похлопал его по плечу.

— С тридцать седьмого, Боби.

И побежал догонять Муфа с крестьянами. Боби, растерянный, стоял на месте, глядя то на письмо, то на удаляющегося Ивана.

Немного успокоившись, снова развернул письмо.