Современная югославская повесть. 70-е годы

Они обнялись крепко, по-мужски и долго стояли так у скошенного поля, пока солнце заходило за горы и небо оставалось румяным. И Аризан сказал, не разнимая рук:

— Аризан никогда не покроет позором свое имя и свой дом.

— Аризан, ты меня не слушаешь, — обиженно протянул Ризван. — Я говорил, что так солнце заходит только за Люботеном.

Аризан улыбнулся.

— Я слушаю, просто задумался. Над Фалишскими горами солнце тоже бывает кровавым, хотя и не такое, как здесь.

Аризан и Ризван любуются закатом. Красный цвет все больше темнел, и вот уже пали летние сумерки, обволакивая сном утомившихся за день людей. У обоих слипаются глаза. «Надо бы проверить пулемет», — подумал Аризан, но сон горячей волной накатился на него, увлекая в свою пучину. И Ризван, словно желая наверстать упущенное, повернулся на бок, даже не накрывшись ямболией[93], которую им дала хозяйка Ристана Вецкоская.

Засыпая, Аризан слышал шаги на деревянной лестнице. Кто-то быстро поднимался наверх, громко стуча тяжелыми башмаками. Шаги приближались. У Аризана еще достало сил разомкнуть веки. В дверях стоял Сашо Симческий.

— Аризан, Ус назначил тебя в караул. В десять тебя сменит Срмен. Ступай к церкви.

«Только этого не хватало, — с тоской подумал Аризан, с трудом держа глаза открытыми. — Ладно, по крайней мере пулемет почищу». Он надел пиджак, взял пулемет и пошел к двери, но с полпути вернулся, накрыл спящего Ризвана ямболией и потихоньку, на цыпочках, чтоб не разбудить парнишку, вышел вместе с Сашо.

9

Кругом так тихо, что Доне даже немного не по себе. Высоко в небе мерцают звезды. Теплая ночь плотно обнимает все, а на востоке уже яснеет. Это еще не заря, просто светлые полосы протянулись по небу. Надо долго смотреть на звезды, чтоб увидеть, как они меркнут и потухают. Иные уже погасли — это заря предупреждает о своем приходе. На западе совсем темно. «Скоро рассвет», — подумал Доне и потянулся. Ему казалось, что ночью его и пушкой не разбудишь, что он может проспать не одни сутки, а проснулся сразу, как только Срмен свистнул под окном. Странно, но сейчас он чувствовал себя на удивление бодрым и свежим.

Доне встал. Обойдя несколько раз село и не заметив ничего подозрительного, примостился на пороге дома и стал ждать рассвета. Да и что заметишь в окутанном мраком горном селении, где все погружено в тишину и покой! Разве что собаки бродили по улочкам. Правда, он заметил еще кое-что, если это вообще стоит включать в доклад, который он сделает утром Усу: в светло-желтом одноэтажном домике в стороне от села всю ночь горел свет. Доне даже подошел к дому — ничего подозрительного, горит керосиновая лампа. Он вернулся, снова обошел село и теперь будет ждать — на рассвете отряд тронется в путь.

Вдруг над горами взметнулся рой искр. Доне не поверил своим глазам. Неужели это солнце высылает дозором свои лучи и они, точно ножом, рассекают воздух и тьму на западе? Хотя тьмы уже нет — пока он шел к речке, намереваясь еще раз пройтись по селу, ночная мгла поредела, возвещая наступление нового дня.

Он подошел к воде. На том берегу, чуть ниже по течению, стояло несколько домов. Сразу за ними начинался лес. Доне хотел идти дальше, как вдруг у самого леса мелькнула тень. Словно бы человек перебежал с места на место. Он не ошибся. Солнце еще не вышло из-за гор, но было достаточно светло, чтоб на таком расстоянии заметить тень. И хотя в темном лесу невозможно было что-нибудь разглядеть, Доне не сомневался — там прячется человек.