Современная югославская повесть. 80-е годы

Когда разошлась весть о том, что из-под земли вырывается дым, в село явились представители властей из города. Их окружали люди, спрашивали, как быть — бежать, сниматься с насиженных мест или повременить? Им отвечали — вот прибудут эксперты, и все станет ясно… Через несколько дней нагрянули специалисты. Поднимались к дувалу, измеряли инструментами, сколько выходит газа, сколько дыма, насколько ядовиты извержения, с какой скоростью распространяются, какой температуры достигают, какую рождают вибрацию. И люди снова собирались вокруг и спрашивали:

— А это опасно? А потом что — пойдет лава?

— Думаем, что нет… Но поживем — увидим.

— Дело нешуточное, надо уносить ноги, пока не поздно, — говорил крестьянам Тане. — Вы не знаете, что такое вулкан. В Италии вулкан Везувий стер с лица земли три города, вулкан Каракату[26] унес тысячи жизней. И вулкан на Мартинике от него не отстал. А Майон на Филиппинах, Асама в Японии? А Калима в Мексике? А Келуд на Яве, а вулканы в Индонезии и других краях?.. Если извержение случится ночью, газы удушат нас во сне. А горячая зола накроет невзначай и превратит в головешки, как было с жителями Помпеи. Если же лава вырвется на волю днем, мы тоже убежать не успеем…

Все вулканы под землей между собой связаны, у них свои дороги, коридоры, пути наружу. Они каждый раз ищут такие пути заново, чтобы извергаться в разных местах, принести беду в один край и пощадить другой, погубить одних людей и обойти соседей. Наука пока не может предсказывать, когда произойдет извержение.

— О господи, чем мы согрешили? — крестились люди.

— Без паники! — кричал председатель Народного фронта Яначия. — Тане — никакой не знаток. Официальные товарищи позвали экспертов, а что они сказали, вы сами слышали, — «поживем — увидим».

— А чего ты от них ждал? Разве они будут сеять панику? — ответил ему Тане. — Скажут: «Бегите», нас как ветром сдует. А что с нами дальше делать, куда поселить — вот у властей какая забота. И потом, наука еще не умеет предсказывать извержения, потому эксперты и осторожничают, никогда не говорят, будет или не будет вулкан безобразничать. Ведь история знает тьму ошибок, когда утверждали, что извержения не будет, а оно было и приносило погибель людям… Бывало и наоборот: знатоки предсказывали, что вулкан заговорит, начиналась паника, бегство, несчастья в дороге, а подземные силы молчали. Поэтому давайте сами, на свой страх и риск, решим, что нам делать. Как ни говори, дым этот не к добру…

И ломали голову сельские жители: ехать или оставаться? А если трогаться с места, то куда? Где осесть, свить новое гнездо, обзавестись хозяйством? А если оставаться, то как перенести пытку неизвестностью и страхом?

…Мил поднимался по склону к дувалу довольный: проснувшийся вулкан принес ему надежду осуществить заветное желание — сотворить живую материю.

Он был человеком науки: изучал разное, имел свои теоретические взгляды на многие вещи. В последнее же время его сильнее всего захватила идея искусственным путем создать живое. Совершить скачок в науке, революцию!

Мил работал и экспериментировал неустанно. Поиск шел с трудом, и он обратился мыслями к вулканам. Может, они помогут решить задачу? Ведь именно вулканы создали на Земле живую материю. В их недрах все неорганические составные части, нужные для нее, — аммоний, метан, водород, синильная кислота, углекислый газ и другие вещества, которые под воздействием высокой температуры в присутствии водяного пара соединяются в органические молекулы. А дальше идет синтез нуклеиновых кислот и аминокислот, белков и прочих молекул, способных стать живым веществом.

Милу давно хотелось найти на свете действующий вулкан и поработать около него, чтобы получить «из первых рук» сведения о катализаторах оживления. Но для поездки не было денег. Просил у властей — получил отказ. Обращался в институты, научные общества — не встретил отклика.

Тогда Мил решил продать участок земли, как он уже сделал, когда оснащал свою лабораторию. Однако на этот раз воспротивилась жена. «Если и эту землю продашь, — орала она, — то мы с ребенком пойдем по миру!»

От затеи Милу пришлось отказаться, как и от экспериментирования в лаборатории, и все же он продолжал воздействовать на неорганические элементы ультрафиолетовыми лучами, электричеством, высокими температурами, надеясь вызвать тот импульс в синтезе, который приведет к созданию органической субстанции.

Настоящее имя нашего героя было Методия Лечоский, но он предпочел сокращенное — по первым буквам имени и фамилии, не забыв и об инициале отца, которого звали Илко. Новым именем — Мил — было легче подписываться, не утруждая раздумьями почту, так как в селе жил еще один Методия Лечоский — лесоруб, к удивлению окружающих весьма похожий внешне на своего тезку и однофамильца.