Современная космология: философские горизонты

Относительно логической структуры антиномий Канта высказываются противоречивые суждения. Некоторые философы считают доказательства тезисов и антитезисов этих антиномий логически корректными. Другие, напротив, склонны находить нестрогости как в исходных допущениях, сделанных Кантом при формулировке рассуждений, так и в самой логике его рассуждений. Мне наиболее близка оценка космологических антиномий, которая была дана Гегелем^[21]. Он показал, что проблема конечности и бесконечности мира во времени и пространстве рассматривается Кантом в плане существования количественных границ мира, т. е. сводится к вопросу «ограничен ли или не ограничен мир во времени и пространстве». Существенно, по словам Гегеля, что мир в пространстве рассматривается Кантом «не как некое становящееся, а как некое завершенное целое». Но это противоречит утверждению Канта, что невозможно принять бесконечное протекшее время. Обсуждая тезис кантовской антиномии, Гегель продолжает: данный момент времени — ничто иное, как некоторая определенная граница во времени. «В доказательстве, следовательно, предполагается граница времени как действительная. Но это и есть именно то, что должно быть доказано, ибо тезис состоит в том, что мир имеет начало во времени»^[22]. Следовательно, не было никакой необходимости вести доказательство от противного (что мы находим у Канта) или даже вообще строить доказательство, т. к. доказываемый тезис уже включен в основания доказательства. То же самое касается, по Гегелю, и доказательства антитезиса.

Приводится и другая аргументация, свидетельствующая не только о логических, но и об эпистемологических не-строгостях кантовских антиномий. Например, А.М. Мостепаненко отметил, что безграничность — лишь один из конкретных типов математической бесконечности. Но уже давно в математике рассматриваются и другие типы бесконечности, например, метрическая, в которой бесконечное может и не иметь границы^[23]. Во времена Канта можно было не сомневаться в том, что конечный в пространстве и времени мир должен быть непременно и ограниченным. Но появление неевклидовой геометрии, затем и опирающейся на нее релятивистской космологии, резко изменило ситуацию. (Добавлю от себя, что в релятивистской космологии доказана с математической строгостью метрическая относительность не только пространственных и временных интервалов и объемов, но даже и числа частиц^[24]). Но из не вполне корректных исходных рассуждений, естественно, могут быть сделаны выводы, не имеющие логической принудительности.

Далее, как резонно заметил Гегель, в отношении определения ограниченности и неограниченности времени и пространства ничего не меняется, «признаем ли мы, что время и пространство суть отношения самих вещей, или признаем, что они суть лишь формы созерцания»^[25]. Иными словами, пропасть, вырытая Кантом между вещами в себе и феноменальной сферой, не вытекает из сформулированных им антиномий и вовсе не обязательна для других философских подходов. (Ее существование отвергалось и некоторыми неокантианцами, например, Г. Когеном, которые считали понятие вещи в себе излишними). С противоположных философских позиций выражали несогласие с Кантом материалисты, признающие не только существование вещей самих по себе (которые не зависят ни от какого сознания или познания), но также и их познаваемость. Антиномия чистого разума с этой точки зрения является слишком ненадежной основой для отрицания познаваемости вещей в себе, которые постоянно превращаются в вещи для нас в ходе человеческой деятельности.

Теперь о понятии мира у Канта. Оно является, несомненно, философским, что, впрочем, совершенно естественно. Вот несколько характерных цитат. Под миром, писал Кант, «подразумевается совокупность всех явлений…»^[26]; «слово мир в трансцендентальном смысле означает целокупность всех существующих вещей, и мы обращаем внимание исключительно на полноту синтеза..»^[27].

Кант сопоставил термины мир и природа, по его словам «совпадающие иногда друг с другом». Первый из них обозначает математическое целое всех явлений и целокупность их синтеза, как в большом, так и в малом, т. е. в продвижении синтеза как путем сложения, так и путем деления. Но тот же самый мир называется природой, поскольку мы рассматриваем его как динамическое целое и имеем в виду… единство в существовании явлений». Аналогичное определение приводится Кантом в разных местах «Критики чистого разума». (Любопытно, что в близком термину «мир» значении несколько раз упоминается Кантом и термин «Вселенная», например, «если Вселенная охватывает все, что существует…» Для обсуждаемой мной проблемы значимо одно: «мир, природа, Вселенная в изложенных контекстах выступают как понятия философские, относящиеся к рациональной метафизике, но отнюдь не к физической космологии, которая во времена Канта была не способна обеспечить своими концептуальными средствами целостности или единства «всего существующего».