Современная культура в жизни и миссионерской деятельности пастора

Не все и не сразу могут найти всюду Евангельское зерно, но это не должно останавливать, разве что для молитвы, подумать. Главное любить, трудиться и молится и Господь даст Духа Своего, Который «наставит вас на всякую истину: ибо не от Себя говорить будет, но будет говорить, что услышит» (Иоан.16:13) и «Я дам вам уста и премудрость, которой не возмогут противоречить ни противостоять все, противящиеся вам» (Лук. 21, 15). Если не будет дерзающих среди духовных (священноначалия), то Господь на миссию пошлёт мирян «Бог может из камней сих воздвигнуть детей Аврааму» (Матф.3:9), подобных Владимиру Легойде, анализирующую статью на художественный фильм «Страна глухих» которого предлагаю взять на заметку пастырям-миссионерам: «Один из самых естественных вопросов сомневающегося – почему существует ад? Если Бог есть Любовь, почему Он обрекает грешников на вечные мучения? Ответ на этот кажущийся неразрешимым вопрос на самом деле не так сложен. Самое главное здесь вот что: христианство пришло в мир вовсе не с вестью о том, что существует ад. Нет. Ад – тёмное царство мёртвых – известен почти всем дохристианским культурам. Своим же Воскресением Христос открыл людям тайну жизни, а не смерти – тайну Рая. К сожалению, наши представления об аде и рае далеки от христианских. Слово «ад» у многих современников вызывает в памяти картинки из журнала «Крокодил» советских времён: сковородки, бока которых жадно лижут языки адского пламени; грешники, страдающие в кипящем масле на этих сковородках, и рогатые черти, не милосердно тычущие грешников. Смею утверждать, что картины эти, при всей своей наглядности, имеют мало общего с христианским пониманием вечных мук. И если говорить об образах, то я бы предложил обратиться к… современному отечественному кино! В одной из последних картин Валерия Тодоровского «Страна глухих» есть сцена, прекрасно передающая христианский нерв ощущения ада. Для тех, кто не видел фильм, поясню: главная героиня – молодая девушка. Её любимый парень – азартный игрок – должен огромную сумму денег. Рискуя жизнью, девушка собирает для любимого необходимую сумму, но он (игрок же) перед тем как вернуть долг, решает ещё раз попытать счастье. И… вновь проигрывает всё до копейки. А дальше потрясающая по силе и проникновенности сцена: ни одного упрёка, ни одного слова обвинения. Всё, что пытается сделать девушка – это успокоить любимого. Она говорит, что он не должен расстраиваться, что деньги – это не главное, что она ещё заработает. Главное, они любят друг друга, поэтому всё будет хорошо. В ответ парень «взрывается» и начинает гнать от себя девушку. Он кричит, что не может находиться рядом с ней, что ему больно от осознания, что он – последняя сволочь – проиграл заработанные ей деньги, а в ответ от неё – ни слова упрёка, а только обещания любить его, чтобы он ни натворил. Но такая любовь выше его сил, так как он не может быть с ней, ощущая свою подлость! Ему БОЛЬНО ОТ ЕЁ ДОБРОТЫ, и он её прогоняет. Конечно, дальше ему станет только ЕЩЁ БОЛЬНЕЕ. Прогнав любимую, он будет всю жизнь мучиться, потому что такая любовь – одна и на всю жизнь. Но, согласитесь, трудно в этой ситуации обвинить девушку, упрекнуть её в том, что именно она обрекает парня на мучения…Этот образ, на мой взгляд, вполне по-христиански описывает ощущения души грешника, встречающей Бога – Того, Кто есть Любовь. Любовь, которая обжигает, но без которой нет жизни. Так человек, просидевший долгое время в тёмной комнате и отказывавшийся выходить к свету, неизбежно слепнет, когда солнечные лучи впервые касаются его лица. И кто виноват, что на постоянный призыв выйти на улицу, к свету, он отвечал отказом? А глаза, тем временем, потеряли способность воспринимать свет, то есть жизнь. Поэтому именно сам человек обрекает себя на вечную тьму, вечное мучение. И всё же, повторю ещё раз, христианство – это Благая Весть (по-гречески – Евангелие), о Жизни, а не смерти. И всё, что требуется от нас, – это открыть дверь и выйти к свету, пока не поздно. Время у нас ещё есть» [24;3].

§ 6. Театр соблазнов

Но не всё так радужно на минном поле актёрства. За кулисами актёр зажат, кроме общих тисков греха, сугубым видом оного. Предоставим слово непосредственно лицедею. Михаил Щепенко : «…театр – это мощнейшее оружие. И правильно ли будет отдать это оружие в руки тех, кто несёт людям совершенно иное? Особая проблема – грех лицедейства. Как избежать этого раздвоения по ролям? Я, кажется, нашёл способ, чтобы человек, играя, сохранял целостность личности. Отношение к образу должно быть сочувствующим. То есть актёр не входит в образ и не равнодушен к нему, а имеет своё личностное отношение. Конечно, театр – дело опасное. Путь спасения в искусстве очень узок, а в театре он вообще уже узкого, но важно искреннее служение идее. Если есть искреннее желание сказать слово, угодное Богу и нужное людям – только это даёт право быть в театре. А если ты служишь своей славе, удовольствию от перевоплощения – тогда, наверное, не стоит этим заниматься» [59;98].