Современная любовь

Медина-Сидония обсудил возможные риски при атаке на корабли, вставшие на якорь, и приказал, чтобы шлюпы некоторых кораблей обеспечивали защиту, меняя направление курса неприятельских брандеров и принудительно буксируя их подальше от места сражения. Лишь в случае крайней опасности, подчеркнул он, корабли Армады должны утратить сомкнутый боевой строй. Лишь когда брандеры действительно создадут угрозу, корабли Армады должны поднять якоря и уйти в море. Поэтому испанцы не удивились, когда рядом с английскими судами появились восемь объектов, на борту которых сверкало пламя. Но они буквально обезумели от страха, когда увидели, что ветер и прилив стремительно влекут брандеры по направлению к кораблям Армады. Брандеры плыли настолько быстро, что для отражения их атаки защитным шлюпам пришлось маневрировать под шквальным огнем английских кораблей, расстояние до которых было весьма небольшим. Плотность, с какой смыкались ряды английских брандеров, не давала испанцам возможности использовать абордажные крюки. Размер брандеров, высота пламени, а также жар, исходящий от них, лишь усложняли положение испанцев. Наконец два брандера были схвачены и уведены с линии атаки. Но в тот момент английские пушки дали оглушительный залп в небо. Эхо залпа смешалось с последующей стрельбой, снаряды с шипением падали в кипящее море, и защитным шлюпам пришлось ретироваться, из-за чего оставшиеся шесть брандеров по ветру устремились к беспомощной Армаде. Недалеко от берега шел ближний бой. Испанские суда спешно снимались с якоря и выходили в Канал. Некоторым кораблям был нанесен серьезный урон, и угроза столкновения судов стала столь же серьезной, как и угроза огня с брандеров. Матросы английских кораблей ликовали, когда в полутора милях от них мощь испанского полумесяца сгорела дотла в сияющем пламени у скал Кале. Несмотря на все попытки Медина-Сидония не смог заново выстроить корабли для атаки. Те суда, которые претерпели столкновение, понесли настолько серьезный урон, что стали непригодны для военных действий. Одни корабли были снесены течением на целых шесть миль и были захвачены англичанами. Другие – были вытащены на берег. Подавая сигналы как можно большему количеству кораблей с требованием следовать за ним, Медина-Сидония поднял якорь и демонстративно поплыл в пролив, пытаясь уйти от преследования. Ему было ясно, что Парма не спасет его. Оставался один выход: найти дорогу домой. Английские корабли настигли испанский флот у Гравлина. Когда неуклюжие толстозадые корабли в беспорядке пробирались к Северному морю, корабль Сидонии «Сан-Мартин» вступил в пушечный бой с «Ревенджем» Дрейка. В то же время испанские корабли медленно и с большим риском попасть под обстрел воссоединились с основной частью флота. Один за другим, пока более мелкие суда искали укрытие вблизи больших кораблей, испанские корабли заново выстроились в полумесяц. «Они построились», говорит английский наблюдатель, «в форме полумесяца, адмиральский и вице-адмиральский корабли находились в середине…» Это был подвиг, который впечатлил англичан как «замечательное проявление дисциплины и мореходного искусства испанцев». Храбрость испанцев также была в высшей степени очевидна. Посреди стрельбы, дыма и разлетающихся осколков кораблей священники с распятиями в руках устремлялись к раненым и умирающим. Однако испанцы не прекращали сражаться, несмотря на крики их товарищей на палубах, залитых кровью. На следующее утро англичане не спешили атаковать. Их запасы амуниции были на исходе, и скупость королевы Елизаветы, не выделившей достаточно средств на военные нужды, не раз была помянута в грубых выражениях командованием и матросами. Вместо атаки англичане наблюдали, как корабли Армады дрейфуют в сторону прибрежных отмелей. А потом, около полудня, ветер сменился. Обе стороны по разным причинам описывали это как чудо. Ветер вдруг покрепчал и не дал огромным испанским кораблям разбиться на отмелях. «Бог был милостив и послал чудо», – написал кто-то на борту испанского судна. Бог не покинул их, когда они были «под самой ужасной канонадой, когда-либо виденной в истории мира». Ветер крепчал, и к четырем часам начался шторм, который по силе был похож на ураган. Из-за сильного ветра с дождем, который хлестал как из ведра, видимость была нулевой, но именно эта перемена погоды дала Медина-Сидония столь необходимую возможность. Даже когда английские корабли уступали друг другу дорогу, чтобы достичь максимальной скорости, огромные галеоны плыли еще быстрее, чтобы присоединиться к «Сан-Мартину». Вскоре корабли Непобедимой армады, сохраняя всё то же превосходное построение в форме полумесяца, скрылись из вида, и последнее, что видели англичане, – это испанские мачты, вокруг которых сомкнулся плотный туман Северного моря.