Современная ритуальная магия

Конец XVIII в. был отмечен некоторым ростом интереса к магии и другим «герметическим наукам» со стороны дилетантов и аристократов. В значительной степени это было связано с готическим возрождением, вылившимся в моду на всевозможные поделки в средневековом духе. Так, например, в 1784 г. начали издаваться «Небесные науки» Эбенезера Сибли. Несмотря на то, что в них давались инструкции по демонстрации таких псевдонаучных экспериментов, как создание иллюзии цветка из пустоты, и что они вмещали в себя большой раздел по магии и материал о том, как оживить труп с помощью некромантии, эти публикации в общей сложности представляли собой продукт, созданный теми же общественными силами, благодаря которым возникла псевдоготическая архитектура, а готический роман "3амок Отранто" имел литературный и финансовый успех.

Намного серьезней была работа Фрэнсиса Барретта «Маг» (1801). Ее использовали в качестве учебника в школе по изучению ритуальной магии и алхимии, основанной автором в Мэрилебоне. Тем не менее даже в этой книге ощущалось заметное влияние неосредневекового романтизма, особенно в иллюстрациях.

Подобным образом магическая традиция развивалась и во Франции, где были схожие социальные условия. Таро, необычная колода из 78-ми игральных карт, поспешно отнесенная к азартным играм и считавшаяся цыганским орудием обмана, начала интересовать любителей древностей. В 1784 г. Курт де Гибеллин (Кур де Жеблен) продвинулся в этом вопросе дальше всех. Он опубликовал книгу, в которой не только утверждал, что система Таро берет свое начало в древнем Египте, но и что вся колода является не чем иным как упрощенной версией «Книги Тота» — легендарного собрания учения жрецов священного Хема. Вскоре многие стали разделять взгляды Курта де Гибеллина, и к началу Великой Французской революции карточные гадания и другие формы предсказательных искусств были уже весьма распространены среди парижан.

Такие представления бытовали до середины ХIХ в., когда Элифас Захед Леви (настоящее имя — Альфонс Луи Констан) заявил, что вся колода Таро и в особенности 22 карты старшего аркана неким образом связаны с Древом Жизни, то есть с традиционной системой символов каббалы как в еврейской, так и в христианской версиях. Однако основная заслуга Леви состояла не в рассуждениях о карточных гаданиях, а в том, что он фактически вывел на поверхность всю тайную магическую традицию в той романтизированной форме, которую она впоследствии приняла.

Элифас Леви — в дальнейшем я буду употреблять это имя, так как Леви предпочитал называть себя именно так, — родился в Париже в 1810 г. в семье бедного сапожника. Детство он провел в крайней нужде, но все же счастье улыбнулось ему: он оказался чрезвычайно смышленым ребенком. Так, некто, знавший Леви еще подростком, называл его «пожирателем книг». Вырваться из своего убогого окружения ему удалось обычным путем — он поступил в семинарию св. Сульпиция, где бесплатно готовили католических священников.

Но мятежный дух Элифаса Леви заявил о себе уже с первых дней учебы. Мари Гебхард, его ученица, которая позднее стала теософом, поведала в своих воспоминаниях о неповиновении Леви администрации семинарии и последующих наказаниях, которым он подвергался по распоряжению своих духовных наставников. Тем не менее он легко сдал необходимые экзамены (впрочем, в те времена они не были слишком сложными) и стал дьяконом. Однако получить более высокий духовный сан ему не удалось, поскольку он занимался так называемыми «чуждыми учениями». Насколько я знаю, ни один из авторов, писавших о Леви, не раскрывает, что это были за «учения». Я полагаю, что Леви обратился к своеобразным полурелигиозным, полуполитическим учениям фанатичных сторонников экстремистского «Французского роялизма», которые впоследствии стали известны как «Спасители Людовика XVII».

Около 1838 г. Леви подружился с Альфонсом Эсквиросом, эксцентричным романтиком, который позднее опубликовал роман «Маг», Среди персонажей книги оказался целый гарем женщин-зомби, железный робот, непрестанно проповедовавший о достоинствах целомудрия, и гермафродит, посылающий письма на Луну! Именно через Эсквироса в 1839 г. Леви познакомился с Ганно и стал его учеником.