Современная советская фантастика

Ему открылось просторное помещение неопределенной формы: стены — словно из разномастных каменных глыб, заросшие странными колышущимися перепонками и паутиной; высокий — куполом — потолок, с которого свисали пятнистые, в прорехах полотнища и перепончатый вырост, напоминающий человеческое ухо; под выростом располагался гладкий черный диск, окруженный десятком тонких гофрированных трубок. Пол помещения густо усеивали небольшие серые холмики с дырами на вершинах, ни дать ни взять, — вулканы в миниатюре. Пахло здесь неприятно, незнакомо, и тишина стояла какая-то гнетущая.

Шустов постоял посмотрел и вернулся к товарищам.

— Тут впереди ритуальный зал, — сказал он, к чему-то прислушиваясь. — Далеко не расходитесь, посмотрим, и довольно. Подождем Ранги и распределим обязанности.

Археонавты вошли в зал…

Ранги передал известие о находке храма диспетчеру исследовательского центра, захлопнул дверь кабины и, посвистывая, пошел вниз, разглядывая рыжие фестоны пыли на портике храма и с уважением прикидывая его размеры. Как видно, обитатели Гийаса были весьма умелыми строителями и зодчими. Сколько же труда надо было вложить в постройку таких колоссов, труда и времени?!

У храма уже никого не было — археонавты, очевидно, вошли внутрь. Ранги прошелся у вызывавшей трепет своими габаритами колоннады, вслушиваясь в долетающие из храма звуки, но голосов друзей не услышал.

«Странно все-таки, — подумал он, останавливаясь. — Что-то мне мешает… какая-то подсознательная тревога… будто я что-то забыл или упустил из виду… Что же именно?»

Он поднял голову и еще раз внимательно оглядел оранжевые песчаные холмы, поросшие на макушках гийасским саксаулом, желтое небо в клочковатых зеленых облаках, тяжелую громаду храма, ощутимо придавившую почву. Ничего… Впрочем, здесь почему-то нет ящериц, а на других развалинах пройти невозможно, не подняв их писка. Что же еще?

— Юра, Властислав, — позвал Ранги, посмеиваясь в душе над своими страхами.

— Р-р-ра… слав-лав-ав… — ответило эхо.

И тут наконец Ранги понял, что его смущало. Храм это или не храм — не суть важно, но к нему должны подходить дороги, и неплохие дороги, строили-то его в местах, удаленных от горных разработок, и перевезти сотни тысяч тонн строительного камня, не оставив следа… где эти дороги? Неужели засыпаны песком? Не может быть. Здесь даже подходов к храму не видно… Не по воздуху же переносили многотонные гранитные блоки… Ранги сделал шаг назад и почувствовал, что падает…

Лабовиц повел стволом и плавно нажал на спуск.

— Дан-н-н! — отозвался карабин, и змееногий мышелов свалился с дерева и остался лежать, выделяясь издали на сером фоне травы яркой пятнистой окраской.

— Ловко! — прищелкнул языком Свиридов. — Метров семьсот?

— Километр, ближе он нас не подпустил бы. Беги скорей, через полчаса он очнется и ты не успеешь с программой. Я бы не хотел стрелять в него еще раз.

— Ему же почти не больно, снотворное действует мгновенно.

— Какая разница?

— Охотничек! — фыркнул Свиридов, передвинул сумку с приборами на живот и рысцой побежал в распадок, стараясь не терять из виду дерево с гнездами древесных мышей. Издали оно напоминало новогоднюю елку, украшенную бриллиантовыми шарами.

Лабовиц лег на спину, придвинув к ноге карабин, заложил руки за голову и стал смотреть в легкое летнее небо — на Быстрой оно было удивительного густо-синего цвета; голубое око светила только подчеркивало его синеву.

Через двадцать минут вернулся Свиридов и привел с собой невысокого, приятной наружности человека, одетого в вязаную безрукавку и белые шорты. В одной руке тот держал цилиндрик камеры для объемной видеосъемки, в другой — ремни антиграва.

— Эрнест Гиро, — представился незнакомец, наклоняя голову.

— Турист, — отдуваясь, сказал Свиридов. — Вчера с Земли, на «Римане».

— Очень приятно. — Лабовиц привстал, называя себя. — Вам повезло, насколько берусь судить? Ведь пассажирского сообщения с Быстрой еще нет, а «Риман» — крейсер погранслужбы.

— Едва ли это можно назвать везением, — пожал плечами Гиро. — Я в общем-то не турист… пограничник, член экипажа «Римана».

Свиридов с удивлением уставился на робкого с виду человечка, потом с видимым наслаждением сел на траву.

— Пограничник? Никогда бы не подумал… извините.

Лабовиц в свою очередь с любопытством разглядывал нового знакомого, пытаясь увидеть в нем те качества, которые соответствовали, по его мнению, работнику пограничной службы Даль-разведки. С виду неловок, неуклюж, но внешность далеко не всегда отражает истинную суть характера…

— Вам нравится Быстрая? — спросил Лабовиц после некоторого молчания.

— Красивая планета, — ответил Гиро с заминкой. — Решил полетать над лесами с камерой. Знаете, здесь леса — почти как на Земле.

— А вот он не любит летать, — проворчал Свиридов, возясь с сумкой. — И я из-за него вынужден скакать галопом по всем местным буеракам.

Гиро поднял вопросительный взгляд.