Современная зарубежная проза

Образ исхода подсказывает олимпиец Гете, сообщающий, что в мире всеобщего уничтожения и китча, стремящегося закрепить уходящее в гротескных знаках, речи о нас не имеют к нам – ушедшим – никакого отношения: «Дело в том, что я окончательно понял, что вечный суд – это глупость. Я решил воспользоваться наконец тем, что я мертвый, и пойти, если можно это выразить неточным словом, спать. Насладиться абсолютным небытием, о котором мой великий недруг Новалис говорил, что оно синеватого цвета». Есть жизнь вечная – яростное желание насытить время собственным присутствием, чтобы после тебя было о чем говорить. Есть жизнь личная – прохладное спокойствие неразговорчивых стоиков, уходящих от семьи и карьеры, от посторонних взглядов и надежд на пышное погребение под многозначительным памятником.

Практически все героини Кундеры духовно бездетны – даже если у них есть сын или дочь, они находятся вдали от них, вне подлинной солидарности с наследниками. Любимые героини Кундеры – Тереза, Аньес, Шанталь – именно так, вне материнства достигают свободы, избавления от мира, стремящегося пленить. Но и Беттина особого интереса к своим детям не испытывает. Причина для автора ясна – женщина сделала ставку на другие ценности: когда Гете будет «давно и смешно лежать в могиле», она будет рассказывать о встречах с ним, сообщая о вечной любви, о том, как создатель «Вертера» и «Фауста» был очарован ею и продолжает быть очарованным – теперь уже навсегда – в ее воспоминаниях. Беттина уготовала своему кумиру «смешное бессмертие» и, судя по настрою повествователя, в этом художественном мире другого бессмертия не бывает, потому что потомков интересует не произведение, а его автор во всем цветении своей биографии.

Охота Беттины за великим немцем – прообраз судьбы современного человека, не способного укрыться от достижений информационной цивилизации, фиксирующей каждый шаг личности, из которой можно сделать имя для массового пользования. В воспоминаниях о Гете повествователь «Бессмертия» обнаруживает «невидимую толпу фотографов», из будущего наблюдающих за человеком иного мира, все-таки менее зависимого от внешнего взгляда, от назойливой памяти, специально охраняемой профессионалами бессмертия. Те, кто в своем поиске бессмертия похож на Беттину, могут и не желать своему избраннику долгой жизни: «Лишь мертвый Гете способен будет взять ее за руку и повести к Храму Славы. Чем ближе он был к смерти, тем меньше она готова была от него отказаться». Ищущие бессмертия (продления слова о самих себе, прикрепившихся к творцу) не чувствуют скорби (да и где скорбь, если балом правит бессмертие!), они видят шествие славы, оценивают движение истории, не обошедшей тебя стороной.

Рая и ада нет в мире Кундеры, от мироздания Данте не осталось и следа, но бессмертие, от которого страдает Хемингуэй, может быть названо адом: «Я лежал на палубе мертвый, и вокруг себя видел своих четырех жен, они сидели на корточках и все как одна писали обо мне все, что знали, а за ними был мой сын и тоже писал, и старая карга Гертруда Стайн была там и писала, и все мои друзья были там и громогласно рассказывали обо мне всякие пакости и сплетни, какие когда-либо слышали, и сотня журналистов толпилась за ними с микрофонами, а армада университетских профессоров по всей Америке все это классифицировала, исследовала, развивала, кропая сотни статей и книг». «Блуждая по дорогам запредельного мира», Гете и Хемингуэй неторопливо беседуют, своей неспешностью преодолевая общую беду – писательство в бытность человеком. «Осуждены на бессмертие в наказание за то, что писали книги», – объясняет опытный покойник Гете относительно молодому мертвецу Хемингуэю. Но объясняет Гете и другое: имя и образ, доставшиеся другим временам, не есть мы: «Даже в своих книгах я не присутствую. Тот, кого нет, не может присутствовать. <…> В миг, когда я умер, я ушел отовсюду и полностью. Ушел я и из своих книг. Эти книги живут на свете без меня. Никто в них меня уже не найдет. Поскольку нельзя найти того, кого нет». Бессмертие – рабство, смерть дает свободу. Но, чтобы понять это, надо быть Гете или Кундерой: бессмертие существует лишь как представление, его беда в том – что оно сильно жжет при жизни, превращая существование в пляску ради собственного имиджа. Спастись от ада бессмертия можно просто – просто отправиться спать вечным сном, помня о перспективах этого сна еще при жизни.