Современная зарубежная проза

Таким образом, через тему преступления автор связывает отдельные уровни повествования, показывая разные варианты самого феномена убийства, и благодаря этому ставит вопрос о том, что вообще можно назвать убийством, ведь так или иначе преступны в романе все главные герои, а не только Фраскито. Вместе с тем детективная фабула постепенно приобретает символический смысл – Тисон начинает воспринимать расследование как игру в шахматы: «Город превратился в шахматную доску, в каждой клетке своей таящую опасность… Четыре пешки уже потеряно. И – ни единой улики». Метафора шахмат вообще очень важна для А. Переса-Реверте и зачастую появляется в его «серьезных» романах, к примеру во «Фламандской доске», где серия убийств выстроена, как шахматная партия. В итоге данная игра становится для Реверте символическим воплощением как отношений людей вообще, так и логики их поступков. При этом в «Осаде…», как и во «Фламандской доске», происходит расширение семантики шахмат от буквального смысла (Тисон играет в шахматы с профессором Баррулем) до максимально символического: «И больше ничего. Кроме разостланного на столе плана Кадиса – этой странной шахматной доски, по которой какой-то невероятный игрок двигает фигуры…». Сопоставление мира с шахматной доской весьма популярно в литературе постмодернизма (достаточно вспомнить М. Павича), поскольку воплощает актуальную идею интеллектуальной игры, но у Реверте этот образ приобретает экзистенциальное звучание, особый трагизм бытия, где человек лишь пешка. Такими пешками изображены и герои, но в то же время каждый из них ведет свою партию, не желая проигрывать. Состязание убийцы и следователя, любовь Лолиты и Лобо, даже обстрел города Дефоссе и противостояние Кадиса – варианты шахматных партий и одновременно части некой общей игры, которую ведет «невероятный игрок», определяющий бытие.

Поэтому вполне логичной выглядит идея о всеобщей связи – одна из центральных в романе. Самая яркая ее иллюстрация – зависимость убийств девушек от падения бомбы, которая представляется Тисону главной загадкой данных преступлений. И в то же время он пытается это объяснить: «Мир полон разрозненных элементов на первый взгляд. Не взаимосвязанных. Но когда одни определенные соединения вступают в контакт с другими, получающаяся в результате сила может производить поразительный эффект… Секрета соединения мы пока не знаем». Та же мысль звучит в эпиграфе и реализована во всей ризоматичной структуре текста, куда входят и интертекстуальные ссылки, образующие некий вертикальный контекст произведения.

Так, можно увидеть скрытые параллели между Лолитой Пальма, собирающей засушенные растения, и главным героем «Коллекционера» Дж. Фаулза, пополняющим собрание бабочек, между владельцем парфюмерной лавки Фраскито, оказавшимся убийцей, и Гренуем из «Парфюмера» П. Зюскинда, Мохаррой и героями Ремарка с их верностью кодексу товарищества. Но подобные аллюзии в романе Реверте не только являются вариантом постмодернистской игры, но и определенным способом характеризуют героев, давая подсказку «компетентному» читателю относительно истинного убийцы или подлинной сути героини. Таким образом, Реверте использует принцип «слоеного пирога», сформулированный У. Эко [24, с. 12], по отношению к структуре образов, что весьма интересно.

Также значима в тексте аллюзия на сам принцип построения романа Дж. Джойса «Улисс», где сквозь ткань повествования о Дублине проступает античный миф. В «Осаде…» просматривается сюжет «Аянта» Софокла, перевод которого дал главному герою профессор Барруль. Прочитав этот текст, Тисон начинает воспринимать события через его призму и находит явные параллели: осада Трои – осада Кадиса, зарезанные овцы – убитые девушки, расследование Улисса – расследование Тисона. Герой даже начинает мыслить цитатами из античной трагедии, связывая их с происходящим. В итоге отчетливо начинает звучать идея о повторяемости сюжетов, цикличности и власти текстов над человеком.