Современная зарубежная проза

Подобная атмосфера творчества наедине с самим собой царит в романе Киньяра «Терраса в Риме» (2000). Действие происходит в XVII в. Снова главный герой – человек творческий, на этот раз художник, мастер гравюры Моум. Киньяр создал свою философскую концепцию одиночества и работы мастера. Творчество неотделимо от свободы, страданий и смерти. Воплотившаяся любовь гибельна, а животворящая любовь – это безнадежная страсть, безысходная. Киньяр так описал историю жизни и любви Моума Гравера, словно иного хода событий и быть не могло: чувственные наслаждения с прекрасной Нанни из Брюгге приводят к несчастью, изуродованный Моум уходит творить, сдерживая в себе гнев и нерастраченную любовь. Эротизм, чувственность стоят рядом с природой искусства. Внешность Моума, отказ любимой – причины его бегства от людей и уход в творчество. Киньяр рассуждает о том, что же такое искусство, в чем его задача. Является ли талант тяжким бременем или это дар? Для Киньяра подлинная красота заключается в простоте, в природе, для него естественные составляющие жизни – эротизм, любовь, гнев, смерть [9].

Паскаль Киньяр не только мыслитель, но и художник слова, и, как пишет Волевич, Киньяр «…обладает еще одним талантом, и впрямь редкостным, – талантом сдержанности, благородной простоты стиля, драгоценной лаконичности, говорящей куда больше, чем многословные рассуждения о красоте. Красота – по Киньяру – проста, а простота (если за нею стоят вкус и эрудиция) – красива…» [9, 105]. Автору не требуются долгие рассуждения, он пишет короткими предложениями, и выходит это весьма изысканно. За кажущейся простотой стоит эрудиция, глубокая связь с миром искусства: музыки, живописи, литературы. Описание техники гравировки и работы с материалами поражает детальностью, кажется, что автор сам занимается этим делом всю жизнь и знает все нюансы профессии. Тонкий психологизм, сдержанность изложения, метафоричность суждений – составляющие части стиля настоящего Мастера.

Свобода творчества сливается воедино с внутренней свободой быть там, где хочешь, бродить по миру и зарисовывать сцены повседневной жизни. Так все-таки зачем все это? Затем, чтобы однажды вечером одинокий художник ушел из жизни на террасе в Риме… Каждый предмет замирает в вечном покое: «Лампа, масляный светильник в глиняной плошке, фитиль, медная пластинка, два резца, тишина, костлявая рука, ночь».

Таинственность ночи, творческая работа в уединении и тишине напоминает еще об одном произведении Киньяра. Роман «Все утра мира» – о композиторе XVII в. господине де Сент-Коломбе (1991) является, пожалуй, самым известным в России, отчасти благодаря одноименной экранизации 1992 г. с участием Жерара Депардье [4]. Фильм режиссера Алена Корно называют одним из лучших фильмов о музыкантах за последние десятилетия. Из семи премий Сезар, которые получил фильм, одна награда заслуженно вручена Жорди Савалю как «лучшему композитору» – за саундтрек к кинофильму (составлен из музыки М. Маре, Сент-Коломба, Ф. Куперена, Ж.-Б. Люлли и др. композиторов, а также народной французской музыки). Стоит отметить, что фильм оценит лишь определенный круг людей: те, кто действительно разбирается в классической музыке, кто ее чувствует и понимает. Тогда фильм превратится в двухчасовую медитацию под прекрасные звуки виолы, которой он на самом деле и является. Для других же фильм может показаться заунывным и не имеющим активного действия.

Музыка – важнейший элемент как в фильме, так и в книге. Самого волшебного эффекта Паскаль Киньяр добился именно словом – читая строки, кажется, что слышишь эту прекрасную музыку, постигаешь тайну композитора XVII в. господина де Сент-Коломба. Волевич пишет: «Нужно сказать, что ему (Киньяру) помогает не только писательский талант, он и сам играет на виолончели, занимается историей и теорией музыки, живописи…» [9, 105].

С первых строк мы узнаем, что «Сент-Коломб так и не утешился после смерти своей супруги. Он любил ее». Две дочери для него всегда будут напоминанием о ней. Много времени он проводит в уединении, играя на виоле да гамба. Когда дочери подросли, он учит их игре на этом инструменте. «Когда Туанетте исполнилось пять лет, а Мадлен девять, отец и дочери составили вокальное трио, исполняя произведения, содержащие немалые трудности, и господин де Сент-Коломб с удовольствием наблюдал за тем, как изящно и умело девочки преодолевали их». Дворяне посещают эти концерты, и слава о виртуозных исполнителях разносится по окрестностям. Внимание слушателей привлек таинственный и необычный звук инструмента, причиной которого было добавление господином де Сент-Коломбом седьмой струны, а также он придумал новую манеру держать сам инструмент и смычок.