Современные притчи

Никого не было. Но! Приятный женский голос. Сказал: «Приветствую! Идите дальше. Сейчас – прямо. Потом направо. И открываете дверь». Всё понятно. Ещё минута. И он входит в кабинет. И застывает. Дама, средних лет, и очень хорошей наружности, что-то сосредоточенно пишет на столе. Вполоборота ко входу.

Молчание длится минуту. И потом хозяйка, словно возвращается в реальность, встаёт с кресла и приветствует гостя. «Рада. Сначала Вас была слышать. А теперь и видеть. Присаживайтесь. И рассказывайте».

Она указывает на гостиный уголок в глубине комнаты. С двумя креслами и столиком между ними. Молодой человек представляется. Его зовут Михаил. Она же подаёт визитку и обаятельно улыбается. «Меня Вы уже знаете: Наталья Николаевна». Вальяжным жестом руки она приглашает занять места в креслах.

Каждый занял свое кресло. Каждый посмотрел в глаза напротив. Дама приветливо улыбается. Спокойно смотрит – детально изучая собеседника. И держит паузу. Как опытная актриса. Желая посмотреть реакцию своего партнера по сцене. «Так. Хорошо, Михаил. Я Вас очень внимательно слушаю. Начинайте».

Посетитель сначала сбивчиво начинает своё повествование. Главное о цели визита – почему дипломированный философ хочет стать литературным секретарём известной писательницы. Дама очень внимательно слушает и иногда кивает головой. В знак согласия. Изредка бросая уточняющий вопрос.

Наконец, молодой человек закончил свою сагу. И замолчал. «Замечательно! А теперь надо пояснить мне, что привлекает Вас в писательском ремесле. Почему Вас не вдохновила вековая мудрость умных людей – знаменитых философов всех времён и народов? Что заставило Вас принять решение: окунуться в прозу жизни – помогать мне? Скажу честно. Неблагодарная это работа. Правда? Вы не находите?». И она таинственно улыбнулась.

Выслушала его ответы. И, пожалуй, осталась довольна. «А теперь мне бы хотелось посмотреть Ваши рассказы, которые уже упоминали. И поговорить о работе моего секретаря подробнее. Ведь Вы уже пятым будете, дорогой мой. На этой беспокойной должности. Не пугает?».

Она взяла листы с рассказами и на несколько минут умолкла. Казалось, вся поглощена чтением. Он терпеливо ждал, внимательно рассматривая кабинет. Она подняла глаза и улыбнулась. «Мне нравятся концовки в Ваших миниатюрах. В этом должна быть вся соль. Как в анекдоте. Здесь – это есть. И это – похвально. А что Вы знаете из моего творчества? Какие вещи наиболее нравятся? И почему? А где слабо написано? Поясните?». И, поудобнее устроившись, в кресле приготовилась ждать ответов.

Подобная откровенность и прямота вопросов его смутили. Он этого не ожидал. «Наталья Николаевна! Пожалуй, если я буду критиковать – то могу остаться без работы. Скажите, мне это надо? Можно я потом выскажу свои замечания. Так сказать – в рабочем порядке. Нет? Заметьте себе – не я это сказал. И – не с меня это началось. Тогда слушайте».

Волнения первых минут рассеялись как дым победы при Ватерлоо. И Остапа понесло – как сказали классики. В своё время. Смелость – города берёт. А честность – дамские сердца.

Наконец, мужской голос умолк. Его красноречие иссякло. Тишина. И вдруг! Гомерический хохот. Причем женский. «Мишель! Не убивайте сразу женщину наповал. Тем более, которая годится почти в матери. Шучу. Ладно! В старшие сёстры. И, вероятно, станет работодателем. Ох, уж и словечко какое? Каверзное. В общем – благодетелем. Да?».

Её глаза, с иронией, «поглаживали» собеседника: «Вы – восхитительны! Не только в своих откровениях в прозе. Где стиль – настоящий коктейль Ильфа и Петрова, О Генри и Зощенко. Поверьте, я это уже уловила. Но и в жизни – Вы настоящий философ».

Она помолчала. Медленно двигаясь взглядом по его фигуре. И запоминая детали. «Да ещё оказывается – и с красным дипломом. Вижу – очень дружите с логикой. И с головой. И мне трудно сказать: что лучше? Вас читать или слушать? Везде – есть своя изюминка. И это отрадно. Мне с Вами будет интересно работать. Ясно! Мы одной группы крови!».

Теперь настала время улыбнуться Михаилу. Лёд тронулся, господа присяжные заседатели! Наверное, произошло обыкновенное чудо. Наталья Николаевна продолжала: «Мишель! А ведь и я не сразу пришла к литературе. Как к делу всей моей жизни. В своё время мне пришлось закончить филфак. Ох! И тоже с красным дипломом. А потом – ещё целых пять лет преподавать в нашей альма-матер. Великий язык Шекспира".

Она не сводила с него глаз: "Правда! Ну! Прошу Вас! Не делайте такое удивлённое лицо. На самом деле – Вы гораздо умнее. И проницательнее. Скажу больше – пронзительнее. Честно! Я уже это ощутила своим шестым чувством. Это – как локатор. Либо есть – либо нет". Её взгляд выражал искренний интерес. И он невольно улыбнулся в ответ.