Современный детектив. Большая антология. Книга 12

Я не мог с этим не согласиться. Раньше я не задумывался о судьбе Сары Сундквист, но после того, как о ней упомянула Патриция, все встало на свои места. Патриция же продолжала:

— Итак, кто может нам помочь? По-моему, тебе стоит послать телеграмму твоим шведским коллегам и попросить прояснить обстоятельства, связанные с удочерением Сары Сундквист. Если она прибыла в Швецию во время войны как беженка из Норвегии, кто-то должен был так или иначе переправить ее через границу. А факт перехода границы должны были зафиксировать шведские власти.

После того, что произошло сегодня, предложение Патриции казалось не лишенным смысла.

— В остальном самое любопытное, связанное с сегодняшней реакцией Сары Сундквист, — ее добровольное признание, что она не убивала Харальда Олесена. Еще вчера ее слова не вызвали бы моего интереса, но сегодня все считают убийцей Конрада Енсена!

С этим мне тоже пришлось согласиться. А еще я невольно задался вопросом, сознательно или бессознательно я постарался забыть о неприятном для меня факте.

— Конечно, она, наверное, была в шоке, но то, что она сказала тебе позже, не в такой удручающей обстановке, свидетельствует о ее неверии в то, что Харальда Олесена убил Конрад Енсен. В таком случае вариантов всего два: либо Олесена убила она сама, либо кого-то подозревает, но не хочет делиться своими подозрениями. Пока нам придется оставить оба предположения.

Я согласился с Патрицией, пусть и нехотя. Душа противилась тому, что Сара Сундквист могла оказаться хладнокровной убийцей, но разум настаивал: придется рассмотреть и эту версию.

— Что же касается Лундов, здесь почти нечего больше узнавать, как и об Андреасе Гюллестаде и жене сторожа. Однако сегодняшние события подтверждают мои подозрения относительно Даррела Уильямса и Олесенов.

Я бросил на нее озадаченный взгляд — и явно не сумел скрыть удивление.

— Конечно, все может оказаться совпадением, но реакция племянницы и племянника, а также то, что они говорили о дяде, замечательно совпадает с хронологической точки зрения, если… — Патриция замолчала и выжидательно посмотрела на меня.

Я выразительно пожал плечами, но вскоре не выдержал:

— Понятия не имею, о чем ты. О какой хронологии ты говоришь?

Патриция широко и, как мне показалось, злорадно улыбнулась:

— О военной хронологии, но она отличается от хронологии Сары Сундквист. Сколько лет было племяннице Харальда Олесена в конце войны? Наверное, восемнадцать — девятнадцать. Даррелу было двадцать два, и он находился в Норвегии. По его словам, тогда у него была подруга-норвежка, имя которой он по непонятным причинам отказался назвать. И племянница, и племянник признали, что в последние годы их отношения с Харальдом Олесеном стали несколько напряженными, потому что он пользовался своей властью и вмешивался в их жизнь, когда они были молоды. Среди прочего они упомянули личную жизнь. Во-первых, вполне естественно было бы предположить, что норвежской подружкой Даррела Уильямса была племянница Харальда Олесена, и, во-вторых, что Харальд Олесен сыграл определенную роль в разрыве их отношений. Роман с американским принцем, которого она в конце концов потеряла, вполне мог повлиять на всю ее жизнь, особенно учитывая, что ее брак распался…

Я засомневался. Конечно, возможно все, но не слишком ли много совпадений? Однако реакция племянницы и племянника при виде Даррела Уильямса подтверждали версию Патриции.

— На твоем месте, если бы я могла ходить, сегодня же нанесла бы визит Сесилии Олесен и спросила ее обо всем прямо. Если она скажет «да», позвони мне, прежде чем будешь разговаривать с Даррелом Уильямсом.

— Прямой разговор с Сесилией Олесен кажется мне разумным, но зачем потом звонить тебе?!

Патриция лукаво улыбнулась:

— Затем, что у меня есть готовая версия, которую ты потом изложишь Даррелу Уильямсу. Но я не хочу ничего говорить до тех пор, пока предположение об их связи не подтвердится. Если все не так, как я думала, значит, мое творческое воображение слишком далеко меня завело.

Я должен был подчиниться. Патриция помогла мне сделать такие гигантские шаги, что приходилось мириться с ее эксцентричностью и самодовольством.

— Но мне кажется, что пора на время распрощаться с Шерлоком Холмсом и его дедукцией. Пора вспомнить об Агате Кристи и проверить, насколько далеко мы способны зайти, сосредоточившись на мотивах оставшихся соседей.

Она снова была права, поэтому я начал с самого очевидного:

— У Андреаса Гюллестада и Даррела Уильямса по-прежнему нет мотива для убийства. Или…

Патриция едва заметно покачала головой:

— Конечно, с добавлением «насколько нам сейчас известно». Не удивлюсь, если их прошлое еще таит в себе сюрпризы. Только что речь зашла о Дарреле Уильямсе. Если мои догадки верны, после разрыва с племянницей Харальда Олесена он мог питать недобрые чувства к ее дяде… или злиться на него за что-то еще.

— Постараюсь как можно быстрее все проверить. А как же Андреас Гюллестад?

Патриция нахмурилась: