Современный греческий детектив

Лейтенант резко выпрямился. Талия Халкья, обернувшись, бросила на него умоляющий взгляд, но он и бровью не повел.

— Я нашла у Розы несколько писем Каридиса, — сказала старая актриса. — Он писал ей о своей любви и проклинал жену. Я пошла к нему и пригрозила, что покажу письма госпоже Кариди.

Талия Халкья заглянула полицейскому в глаза. Верит ли он ей? Но лицо Бекаса было непроницаемым.

— А что Ангелоглу? — спросил он. — Ему тоже было известно об этих письмах?

— Я ему показывала их. Он и подучил меня пойти к Каридису.

— Когда вы познакомились с Ангелоглу?

— Уже давно, у Розы.

— Зачем он к ней приходил?

— За деньгами.

— Это было в доме Розы Варги?

— Да.

— А вы знали, что его считают убитым?

— Да. Но как-то раз мы зашли к Розе после спектакля, а он там. Роза сказала, что это ее двоюродный брат. А я напомнила ей про фотографию, где они сняты вместе, и она во всем мне призналась.

— И когда же Ангелоглу, как вы говорите, «подучил» вас шантажировать Каридиса?

— Через несколько дней после Розиной смерти. — Талия Халкья глубоко затянулась. — Сам ко мне заявился.

— Так.

Бекас встал, прошелся по комнате. Было непонятно, верит ли он показаниям артистки.

— А в тот вечер, когда убили Розу, Ангелоглу был в театре?

— Нет.

— А в Афинах?

— Не знаю. Мне он сказал, что был в Ларисе.

— И это все? — подойдя, спросил Бекас.

— Все.

Он склонился над ней так низко, что почти касался ее лица.

— И вы рассчитываете, что я поверю вашим россказням? — спокойно выговорил он.

— Но ведь…

— Довольно! Ангелоглу был в тот вечер в Афинах. И приходил в театр. Это он убил Розу Варги. А вы если и не были его сообщницей, то, во всяком случае, убийство произошло на ваших глазах. Почему вы покрываете Ангелоглу? И отчего Каридис покупает ваше молчание?

Талия Халкья безуспешно пыталась сохранить хладнокровие.

— Я сказала все, что знаю.

— Лжете! — Бекас зло засмеялся. — Что ж, вы сделали свой выбор. Пеняйте на себя.

Талия Халкья напоминала живой труп. Лицо превратилось в жалкую, выцветшую маску. Однако старая актриса продолжала стоять на своем.

— Все, что я говорю, правда.

Больше от нее ничего не добились. И Бекас решил отправить ее в Афины.

Никаких следов Ангелоглу обнаружено не было. Жандармерия Ларисы прочесала весь город и окрестности. Но тщетно. Преступник как сквозь землю провалился.

Бекас тоже собрался в столицу. Молодая балеринка в холле поглядывала на него издали, но не подходила. Она уже видела в местной газете сообщение об убийстве, происшедшем минувшей ночью, и поняла, что Бекаса сейчас лучше не трогать. Он первый подошел к ней.

— Ну как поживает твой дружок?

— Да оставь ты его. — Она повела плечами. — Ты же знаешь, мне на него наплевать… Стало быть, плохи твои дела?

— Хуже не бывает.

Бекас не переставал корить себя за гибель помощника. Зачем он сюда приехал? Чтоб сидеть сложа руки у телефона, в то время как убивали его друга?

— А что та женщина? — спросила Лили.

— Ничего.

— Может, она не виновата?

— Не знаю… Я уже ни в чем не уверен.

Они разговаривали, стоя в холле гостиницы. Солнце залило светом всю площадь. Даже суровый мраморный профиль Кумаса [17]как будто ожил.

— А как, по-твоему, это произошло?

Лили по обыкновению жевала резинку. Ее хорошенькое личико, несмотря на макияж, казалось детским. Бекас в задумчивости крутил на пальце ключ от номера.

— Мой приятель следил за Талией Халкьей. И, очевидно, попытался задержать ее сообщника. А тот его убил. Но, кто знает, может, все было и не так.

— А она присутствовала при убийстве? — поинтересовалась балеринка.

— По всей вероятности, нет. Портье сказал, что она вернулась в гостиницу около девяти. А убийство, как установил эксперт, произошло позже.

— И что теперь будет?

Бекас невесело улыбнулся. Он возвращается в Афины.

— А ты?

— Еду в Трикалу, — с отвращением выплюнув жвачку, сказала она. — Наш балаган будет потешать всю Фессалию. Денежные мешки везде найдутся.

Бекас взял ее за руку.

— Спасибо тебе за помощь. Будешь в Афинах — разыщи меня.

— Боюсь, что никогда уже туда не попаду. До свидания.

Она удалилась чересчур поспешно, чтобы Бекас не увидел у нее на глазах слезы. Полицейский неподвижно стоял посреди холла и глядел вслед высокой, стройной фигурке в пальто из верблюжьей шерсти, накинутом на плечи.

Бекас попросил у портье счет. А сам тем временем поднялся в номер и стал собирать чемодан.

Он складывал пижаму, когда раздался стук в дверь. За ним пришли из жандармерии.

— Господин лейтенант хочет вас видеть по делу Ангелоглу.

— Иду.

Он бросил пижаму на кровать и последовал за жандармом. На лестнице столкнулся с портье, который нес ему счет.

Как он и ожидал, новости были незначительные. Ночью на шоссе, ведущем на север, возле будки, где платят пошлину, какой-то человек попросил водителя грузовика подбросить его. В плаще, высокий, довольно худой и без вещей. Сборщик пошлины, единственный свидетель этой сцены, лица не разглядел. Была, правда, одна важная подробность: машина шла в Салоники.

— Как думаете, это он? — спросил лейтенант.

— Возможно. Помните, Халкья сказала, что они собирались ехать в Салоники.