Современный югославский детектив

— Кэт, остановитесь! Остано-ви-тесь! — закричал я в ужасе.

— Полиция! Полиция! — визжал в телефон веснушчатый парень с перепачканными маслом руками и в рекламной шапочке нефтяной компании.

— Она угнала машину? — спросил я.

— Полиция-а! — без особого успеха вопил владелец бензозаправочной станции.

— А Росси? — испугался я. — Что с Росси?

— Умираю… — хрипел красавец у меня под ногами.

Я наклонился, взял его за плечи и перевернул на спину.

— Эй, так кто будет платить? — послышалось совсем рядом.

— Росси! — шепнул я почти с нежностью.

Но это был не Росси. Под моей рукой безжизненно болталось небритое лицо незнакомца с рыжими патлами, крючковатым носом и с грязным пластырем через всю физиономию. Водянистые глаза таращились куда-то далеко, а крохотный пузырек в уголке рта то раздувался, то опадал. Были ли это кровь или слюна, перемешанная с табаком, не берусь сказать. Важнее то, что субъект был жив, хотя и объявил о своей кончине.

— Полиция! — орал торговец жидким топливом. — Поли… ах, вы уже тут, наконец-то! Приезжайте немедленно… Я поймал Рэда Брауна… Да, да, того, что нападает на женщин! Что?.. Нет, не я, какая-то женщина… Но сейчас это не важно… Он здесь! Да, да… здесь, возле меня! Бензоколонка Хартли, что за фабрикой пива… да! А какова награда? Что?..

Владелица закусочной волокла Дионисия. Мой знакомец не казался довольным — вероятно, из-за узловатых пальцев, угрожающе вцепившихся в его худосочную шею.

— Повторяю: кто будет платить? — визжала опасная женщина.

— Рэд Браун, разумеется! — сказал я как можно хладнокровнее и указал на насильника, который еще не пришел в себя. Его состоянию способствовал удар в пах, как это я мог установить, глядя, с какой нежностью он прикрывал эту часть тела.

— Пошли, Диззи, — обратился я к клиенту и многозначительно подмигнул. Одним глазом я указал на хозяйку закусочной, а другим на пустой грузовик по ту сторону колонки, уже заправившийся и готовый в путь. Я кивнул.

С невероятным проворством Пиппинс вырвался из рук женщины, увлеченной рыжеволосым насильником, и побежал. Я последовал за ним с той же решительностью. Грузовик тронулся, и нам не без усилий удалось забраться в кузов.

— Поездку до города я беру на себя, — сказал милейший Диззи, когда мы прислонились к ящикам из-под фруктов, стоявшим в кузове. — До сих пор джентльменами были вы — ты и Росси… Теперь мой черед!

Я молча посмотрел на него.

Мне не хотелось говорить, что грузовик увозит нас от города. Кроме того, надо было подготовить его к мысли о том, что в галстуке у него нет больше булавки в форме листика клевера.

VI

Я с полной ответственностью заявил Кэт, что ее поведение не укладывается ни в какие рамки.

А она дерзко и высокомерно ответила, что, напротив, заслуживает дополнительного вознаграждения и даже премии за сверхурочную работу.

Меня это удивило, и я уведомил ее еще кое о чем: о ее предосудительном поступке, который может иметь тяжелые последствия.

Она реагировала с присущей ей безответственностью. Сказала, что нечто в этом духе и следовало ожидать от такого человека, как я.

Огорченный, я объявил ей об увольнении.

Она заявила, что и сама могла бы бросить работу в агентстве «Фиат-люкс».

Я напомнил, что предупредил ее об увольнении за восемь дней.

Она ответила, что не уверена, увидимся ли мы завтра.

Я объявил — правда, в устной форме — о немедленном увольнении.

Она не стала дожидаться, пока я оформлю документы. Кричала, что уходит сию же минуту, поскольку не желает ни секунды оставаться в задрипанном агентстве, которое вовсе и не агентство, а вонючая дыра, посещаемая лишь кредиторами да сомнительными типами, и это вполне соответствует уровню его владельца, то есть моему.

Желая все расставить по своим местам, я выступил с обстоятельным обзором полезной деятельности организации, которая в обозримый срок из никому не ведомой превратилась…

— У меня не хватает выдержки слушать эти научно-фантастические басни! — дерзко прервала изложение моей точки зрения Кэт Карсон, которая, вероятно, и по сей день занималась бы уборкой номеров и коридоров в каком-нибудь голливудском отеле, если бы я в свое время — все из-за моего мягкосердечия! — к сожалению, не забрал ее оттуда.

— Прощайте! — кинула она уже с порога. — Надеюсь, у вас больше не будет возможности проводить свой геноцид по отношению к живому существу в любой точке земного шара! Впрочем, у вас нет средств заплатить кому-либо, а последняя на белом свете идиотка, которая работала у вас бесплатно, уходит.

И хлопнула дверью.

Удар был, вероятно, силен: мы подскочили — я и треснутая ваза, стоявшая на шкафу, а со стены упала литография, полученная в аренду вместе со служебным помещением.

— Уф! — произнес я и плюхнулся в кресло.

Я был доволен, ибо без труда и расходов избавился от вздорной особы, которая ежедневно отравляла мне жизнь, долбила мозги, словно дятел, вмешивалась в дела, не входившие в круг ее обязанностей.