Современный политик: охота на власть

Человек рассматривается властью как обуза, как объект бюджетных трат, поэтому чем меньше будет населения, тем лучше. В идеале оно должно достичь таких размеров, чтобы власть могла с ним без труда управляться. После этого не надо удивляться, что целые области — такие как Сахалин, Владивосток и Калининград в России или Львовщина и Волынщина в Украине — готовы без труда перекинуться под иную юрисдикцию, а выпускники самых престижных вузов куют экономическое процветание США. Попытки выращивать нужных людей делаются на нашем постсоветском пространстве на редкость неуклюже и неэффективно, с использованием устарелых идеологических приемов, а в это время власти Европы и США создают для себя граждан на чужих территориях.

Исключительный режим. В Украине не зафиксирована возможность введения никакого «исключительного режима» или «механизма федерального вмешательства». Как утверждалось уже триста лет назад, суверен, властное лицо — это тот, кто принимает решение об «исключительном случае», то есть приостанавливает действие законодательства в силу «права на самосохранение» государства.

Теряя возможность действовать таким образом в исключительных случаях — а сейчас сложилась как раз такая ситуация, — уповая только на правовые формы, государство теряет, не восстанавливает свою власть. Если ответом на все действия оппозиции, поднявшей свой народ на акцию неповиновения, на фактический выход из-под власти, может последовать только заведение двух уголовных дел на тех лиц, которые вторглись в здание АП и Минобразования, то власть в Украине еще раз подтверждает свою беспомощность.

Оппозиция отделяет в свою пользу несколько областей, набирает себе народ, пользуется зарубежной поддержкой для устранения законной власти — и действующий президент не имеет средств, чтобы ввести то или иное особое правление?! Конгресс США после 11 сентября 2001 года принял так называемый Патриотический Акт[58], отменяющий массу существовавших правовых механизмов и гражданских прав ради защиты и сохранения государства, то есть поступил как подлинная власть, восстанавливающая свой суверенитет. Кондолиза Райс заявила прямо: «Мы не будем ориентироваться на устарелое консервативное право».

Право на вмешательство. Сегодня в государственном праве активно обсуждается вопрос кодификации права на вмешательство в случае тех или иных угроз. США и Европа заявляют о возможности вмешательств в случае «нематериальных угроз» — угрозы демократии, нарушения прав человека, а также ситуации безвластия. Такое право на вмешательство в Украине не кодифицировано.

Все сказанное относится в полной мере и к России, которая также стала объектом террора, демографической угрозы и иных «нематериальных угроз». Она также ничего не может им противопоставить (хотя раньше, в советскую эпоху, мы имели понятие «угроза делу мира и социализма» и действовали в соответствии с ним). Мы не можем конкурировать ни в способах трансформации власти, ни во включении людей в нужную власть.

Что ждет Европу и мир: третья мировая на пороге

УКРАИНА — ЛИШЬ ОДИН из плацдармов распространения новой империи. Ни одно государство постсоветского пространства не может ему ничего противопоставить.

Империя — глобализованный однополярный мир — использует новейшие и самые эффективные механизмы и инстанции власти для закрепления своего господства. Это символическая власть, власть интерпретаций, биовласть — то есть формирование людей, приспособленных для жизни в этом обществе: людей с определенными стандартами поведения, взглядами, реакциями, ориентациями и т. п. Это опора на внегосударственные формы власти: механизмы ЕС, ВТО, международные трибуналы и суды, различные клубы и неправительственные организации, на торгово-промышленные международные концерны и СМИ. В основе своей это власть инфраструктур, с которыми обязан быть совместим любой товар, власть стандартов, сертификатов и т. д.

Благодаря тому, что этот эшелонированный механизм поддержания и распространения власти является на сегодняшний момент самым эффективным, мы не в силах ничего ему противопоставить.

В Хельсинки в 1975 году все государства Европы обязались руководствоваться принципом нерушимости границ, фактически объявив вне закона территориальные притязания, а тем более войны. Именно на этом держится международный порядок в Европе, да и во всем мире. Первый же прецедент нарушения этого принципа явится пусковым механизмом для множественных претензий.

Масса частных интересов различных государств сосредоточена сегодня на расколе Украины. Так, Польша стремится приобрести вес и влияние в ЕС — и отторжение части Украины в ее пользу (да даже и участие в разрешении сложившейся ситуации) будет очень способствовать достижению этой цели. Именно поэтому польские влиятельные эмиссары пытаются разрешить ситуацию в Украине в своих интересах. В этом же направлении действует и мощное польское лобби в США (вспомним, что Збигнев Бжезинский — этнический поляк).