Современный польский детектив

— Это невероятно.

— Согласен с вами. Представляете, какое замешательство вызвали эти два заявления? Вот почему мы возили в прозекторскую работников мастерской.

— Ну и что же?

— Они все как один заявили, что никогда не видели и не знали убитого.

— Разумеется. А как же иначе могло быть?

— Тем не менее мы обязаны были все тщательно проверить, хотя я с самого начала был убежден, что адвокат ошибается.

— А почему вы меня не вызвали?

— Хотелось избавить вас хотя бы от этого переживания.

— Большое спасибо, майор, — с чувством сказала Барбара и в знак признательности нежно коснулась руки майора.

— Я решил навестить вас и, как вы говорите, по излюбленной мною методе задать вам несколько вопросов полуофициально.

— Слушаю вас, — сказала Ярецкая, на этот раз с улыбкой.

— Скажите, пожалуйста, был ли какой-либо шрам на теле Ярецкого?

Да. Послеоперационный. В молодости его оперировали по поводу левосторонней паховой грыжи. Шрам был почти незаметен. Осталась только чуть приметная белая полоска.

— А еще рубцы были?

— Нет.

— Это точно?

— Ну, знаете ли! После семи лет замужества жена не может не знать этого. — Расспросы майора в конце концов вогнали в краску Барбару Ярецкую.

— Извините меня, но это очень важно.

— Повторяю, у мужа был только один послеоперационный шрам. И никаких других.

— Адвокат Рушинский утверждает, что, помимо общего сходства «человека в мешке» с его клиентом, у обоих на правой руке выше запястья был довольно большой шрам.

— Это ему привиделось.

— Я тоже так думаю. Однако у человека, найденного три дня назад, именно такой шрам на правой руке.

— В представлении адвоката, наверное, слились приметы двух людей. Разговаривал с клиентом, у которого был такой шрам, а позднее принимал моего мужа и, запомнив эту особую примету, перенес ее с икса на игрека, то есть с того человека на Влодека.

— Это тем более вероятно из-за значительного сходства двух мужчин. Вот, посмотрите, пожалуйста. — Майор подал Барбаре Ярецкой снимок «человека в мешке».

— Я не вижу большого сходства, — сказала Ярецкая.

— А лоб, залысины, нос и даже немного подбородок? — возразил майор.

— Ну а глаза, щеки и, главное, рот, губы — они же совсем другие, — не сдавалась Ярецкая.

— У вас особый взгляд. Вы слишком хорошо знали мужа, поэтому сходство вам кажется незначительным. Совсем другое — люди, которые, как адвокат Рушинский, видели Ярецкого один раз в жизни. Им запомнились крупный нос, цвет волос, залысины. Это могло привести к ошибке, к этой ассоциации со шрамом.

— Майор посмотрел на часы: шел уже десятый час. Пора было прощаться. Калинович поднялся. Хозяйка сказала несколько любезных фраз, сказала, что еще не поздно, и проводила до двери.

— Надеюсь, что в следующий раз вы придете не для того, чтобы задавать мне полуофициальные вопросы? Неправда ли? — спросила Барбара Ярецкая, когда они стояли уже в передней.

— Мне трудно поверить, что вы говорите это искренне. Визиты следователей удовольствия не доставляют.

— И тем не менее до свидания. — На прощание Барбаpa Ярецкая одарила Лешека Калиновича такой улыбкой, после которой уже невозможно было сомневаться в искренности ее слов.

— Вы теперь убедились, меценат, — сказал майор на следующий день адвокату Рушинскому, — что мы очень серьезно отнеслись к вашей гипотезе. Увы, проверка показала, что это еще одна осечка. Никто из свидетелей, кроме вас и Медушевского, не опознал в убитом Влодзимежа Ярецкого. А врач-стоматолог привел и неопровержимые доводы.

— А я останусь при своем мнении. Пусть тысячи людей говорят иное, я буду утверждать вопреки всем, что это Ярецкий.

— Прошу вас, вспомните, может, у вас был другой клиент со шрамом на руке? Может, им был именно этот «человек в мешке»? А после него к вам пришел Ярецкий, и у вас эти два человека слились в одно лицо? — Майор повторил предположение Барбары Ярецкой.

— Майор, я не страдаю столь тяжелой формой склероза.

— Не обижайтесь, пожалуйста. Я просто стараюсь объяснить причину вашей ошибки.

— Я абсолютно ясно помню шрам на руке Ярецкого. Не забывайте также, что не только я узнал этого человека. А свидетельство Медушевского? Оно уже не в счет? Вы же сами присутствовали при этом. Я ни словом, ни жестом не пытался внушить Медушевскому своего мнения. И вы это тоже знаете.

— Да, это верно.

— Медушевский узнал в убитом моего клиента. Притом не просто одного из многих, а вполне конкретного — Влодзимежа Ярецкого.

— Да, это удивительно. И все же вы оба ошибаетесь. Ярецкий уже почти два месяца покоится на кладбище. Небудем нарушать его вечный покой.

— Кто же тогда этот «человек в мешке»?

— Пока мы этого не знаем. Но, безусловно, докопаемся.

— И все же вы не убедили меня, майор. Я упрям и верю, что ближайшее будущее подтвердит мою правоту.

— Меценат, все факты свидетельствуют, что это не Ярецкий.

— Тем хуже для фактов, — ответил адвокат.

После ухода Мечислава Рушинского улыбка исчезла с лица майора. В разговоре с адвокатом он умышленно умолчал о многом. Имея все доказательства, майор был абсолютно уверен, что «человек в мешке» — это не Ярецкий. Да, это безусловно…