Современный румынский детектив

Голову даю на отсечение, я знаю, к чему он клонит. Действительно он продолжает без паузы:

— Как там твое единоличное расследование? И с чего это ты удумал работать в одиночку?

В нескольких словах объясняю ситуацию, стараясь изо всех сил не показаться сентиментальным. Речь идет о моей бывшей жене, и вообще случай интересный, так что я бы предпочел сам… и все такое прочее. Он слушает внимательно, потом встает.

— И все-таки, как ни жаль, тебе придется переориентироваться.

— Но, товарищ полковник, профиль моего отдела…

— Ничем не могу тебе помочь, Бребенел. И отпуск придется прервать. Я вчера даже пытался тебя разыскать по телефону в Констанце, но майор Исайя сказал, что ты уже уехал. Читай.

Он протягивает мне через стол листок с машинописным текстом. Читаю и не верю своим глазам. Приглашение в Женеву на международный семинар по криминалистике. Семинар начинает работу 20 сентября. А 20 сентября — это завтра.

— Может, кто-нибудь другой поедет? — робко предлагаю я.

— Ты же видишь, что приглашение именное.

— Так ведь завтра воскресенье! — вдруг вспоминаю я. — Не начнут же они в воскресенье! Значит, у меня есть еще день…

— Разговорчики, Бребенел. Воскресенье они наверняка отвели специально на церемонию открытия, и нехорошо, если мы не будем представлены. В два у тебя самолет до Цюриха, там пересядешь на семичасовой поезд до Женевы. Сходи вниз, забери билеты и паспорт. Тебе забронирован номер в "Отель де ля Пэ" на Монбланской набережной, рядом с вокзалом. Там тебя встретят из Интерпола.

— А на сколько этот семинар рассчитан?

— На две недели. Да, не забыть. В программе на 28 число указан твой доклад по пассивному следствию. Захвати с собой экземпляр. Я отдал в перевод на французский. Может, успеешь еще просмотреть до отъезда.

Сказать кому-нибудь, в каком я отчаянии, сочтут за придурка, Делаю последнюю попытку:

— Товарищ полковник… Для меня это дело очень важное…

— Я уже отдал приказ майору Исайе, чтобы он его принял. По Бухаресту им будет заниматься четвертый отдел.

— Ладно, — со вздохом сдаюсь. — Тогда я передам Алексиу то, что уже собрал.

— Не надо, пусть он сам, — отмахивается полковник с таким видом, будто не придает значения моему частному следствию. Но, взглянув на меня, прибавляет мягче: — Обещаю тебе, что, если до твоего возвращения ничего не выяснится, ты сможешь продолжить и отпуск, и следствие. Под свою ответственность. А теперь шагом марш паковать чемодан. Счастливого пути!

На мое счастье, в холле отеля на Монбланской набережной меня встречает не кто иной, как инспектор Жюль Шатлен из Интерпола, мой старый знакомый по тем временам, когда я работал в Тимишоаре. Отличный парень, без лишнего веса и с неподражаемым обаянием. Помнится, мы с ним на пару распутывали дело о валютных махинациях и уговаривали бочоночек черного вина" У тетушки Шари". Обе операции нам удались.

Я говорю" на мое счастье", потому что вообще семинар оказался на редкость нудным. Схемы, статистика, кропотливые лабораторные исследования, ультрамикроскопические следы, спектрографические анализы, рентгеновские лучи. Как будто криминалистика сама по себе, а человеческий разум сам по себе. Слава богу, повезло с Жюлем, который смотрит на вещи так же, как я, и с которым можно, засев в задних рядах огромного конференц — зала во Дворце Наций, либо язвить по поводу докладов, либо травить анекдоты, либо глазеть на золото и сепию грандиозных фресок, представляющих, в несколько наивных параболах, прогресс человечества. Ох и намозолили они нам глаза!

Вечера проходят более сносно. Гуляем вдвоем по берегу озера, где витает призрак Руссо, поднимаемся в старый город, бродим по площади Мадлен, по узким улочкам, все еще хранящим дух прежних времен. Заходим на кальвадос в" Пер Убу", украшенный рисунками Джерри, или заглядываем в маленький дансинг на Гран — Рю — посмотреть на бледнолицую молодежь, попивающую оранжад и нехотя выделывающую экстравагантные па. Утром идем пешком во Дворец Наций по улице Монбриан, на задах вокзала, вдоль серых оград автомастерских. Иногда, с риском опоздать на нескончаемые семинарские занятия, сворачиваем в райские кущи Ботанического сада — подышать хоть несколько минут зеленью и цветами.

Столько красот вокруг, и все мне внове — за исключением, естественно, семинара, — а у меня какое-то странное чувство отчужденности, я не могу раствориться. Хочу в Бухарест, хочу у знать, что все-таки произошло с Даном Сократе. Такое ощущение, что меня услали в тот момент, когда я чуть — чуть не ухватил нить.

Даже поистине всесокрушающий успех моего доклада не выводит меня из состояния апатии и одновременно нетерпения. Зато Жюль совершенно счастлив и аплодирует с широкой удыбкой на костистом смуглом лице. Нет, он положительно мне нравится. Пожалуй, я знаю, что надо сделать. Надо рассказать ему все и облегчить душу.

Так я и поступаю — и вижу, что был прав. Жюль мгновенно находит нужные слова: