Современный русский детектив. Том 2

Генерал сказал это спокойно, даже безразлично. Быков оторопел.

— То есть как это?..

— Да очень просто. Звонил мне Осипенко, ты его, конечно, должен помнить, он два года работал у нас в аппарате, правда, не в нашем управлении, но такой заметный генерал… Он мне так прямо и сказал: не торопитесь направлять к нам Быкова. У Осипенко обстановка сложная. Он бьется как рыба об лед. Действует в основном хирургическими методами. Увольняет, но… Видно, сейчас, после кардинальной встряски, прошло время, успели поменяться лица и должности, и произошел по-своему интересный процесс: размылся водораздел между «чистыми» и «нечистыми». «Нечистые» успели испачкать «чистых». Сами поотмывались на скорую руку. И теперь уже не разберешь и не поймешь с первого взгляда…

— Ну и кто же должен отвлечь внимание от меня? — с плохо скрываемой обидой в голосе спросил Быков.

— Ты по Карелии капитана Виртанен помнишь?

Быков отрицательно покачал головой.

— Не помнишь… Хотя… Ей двадцать семь лет, так что естественно. Виртанен вела в Петрозаводске дело матроса Сергеева, вот и пусть ведет его дальше, ищет, например, кто же Сергееву незаконно продал оружие. Сделка-то в Инске произошла.

Видишь ли, Осипенко обронил фразу, которая не дает мне покоя: «Они считают, — сказал он, — что после угрозы похищения моей дочери я у них в руках. И ведут себя очень спокойно».

— Боже мой, — нахмурился Быков, — неужели Осипенко грозили, и он…

— Н-е-е-т, — решительно отвел тревожные мысли Быкова генерал, — Осипенко они не сломали. Он готов к бою. Капитана Виртанен, между прочим, зовут Любовью Карловной. Мила, как Сольвейг.

— Это не из карельского фольклора, — пробурчал Быков, недовольный поворотом событий.

— А неважно. На нее глянешь и подумаешь, что уж эту простушку очень легко обвести вокруг пальца. Но это только первое впечатление. Грамотна и толкова. Она может усыпить бдительность. Но ведь она увидит в лицо тех, кто в свою очередь ее бдительность станет притуплять.

— А если нет?

— Если нет… — генерал Панкратов нахмурился, — не будем к ней в претензии. Перефразируя Шекспира, «не просто нынче в инском королевстве».

II

Виртанен внимательно слушала полковника Быкова.

— Проблема даже не в найденном оружии…

— Извините, не понимаю. В чем же тогда?

Быков не хотел ее пугать. Не хотел говорить, что в Инске ее явно ждут многие разочарования, а будет ли помощь, наверняка сказать трудно.

— Видите ли, — уклончиво начал он пояснять, стараясь так представить обстановку, чтобы она не выглядела безнадежной в той предельной степени, какой считал ее генерал Панкратов. — Сложилось мнение, что довести дело до конца нашим коллегам из Инска помешало ложное представление о чести мундира.

— Но если их так беспокоила честь мундира, — возразила Виртанен, — наоборот, они должны были бы… Может быть, дело просто не сумели, не смогли раскрыть?

— Должны были бы… — со значением сказал Быков. — Да вот вы едете в Инск.

— Значит, незаинтересованность… — задумчиво проговорила Виртанен. — Но почему?

Ей показалось, что сейчас Быков скажет о ее задании самое главное.

Но Быков не ответил на ее вопрос. Только руками развел.

— Вот что я еще должен сказать вам, — проговорил он, потирая массивный подбородок. — Две важные вещи. Координируйте работу с Нечитайло, как бы далек от совхоза «Цитрусовый» ни ушел ваш розыск. Я уже вам говорил, что если убийство произошло с целью ограбления, то лезли не за мандаринами. Это второй аспект вашей работы.

— Что же можно спрятать в бочки, груженные мандаринами? Двадцать бочек арестантов? — посмеялась Виртанен.

III

К работе нужно уметь приступать. Для Натальи Валериановны Разинской это был целый ритуал. Выходя из служебной машины, она слегка кокетничала с шофером Васей. Следующий кокетливый разговор, как разминка, — с Ирушечкой, секретаршей. В облисполкоме о секретаре Разинской говорили так: Ирка Штирлиц, или Ирка-шпионка, ее фамилия была — Исаева. «Разведданные» Ирушечки весьма помогали Наталье Валериановне в работе.

Но сегодня полушутливого разговора не получилось.

— Звонил… — напряженным шепотом произнесла Ирушечка, увидев Разинскую. — У него тусклый голос…

Наталья Валериановна нахмурилась. Что такое? Рази некая даже не стала задерживаться возле Ирушечки. «Если что-то серьезное, Валентин сам мне скоро позвонит, не надо демонстрировать ему мою заинтересованность в каждой мелочи, с ним связанной, и так он считает, что ему удалось сесть мне на шею», — подумала Наталья Валериановна, продолжая утвержденный ритуал вхождения в рабочий день.

Зазвонил прямой телефон.

— Да?..

— Это я, — раздался в трубке глухой, убитый голос Валентина. — К нам приехал ревизор. Прокурорский работник. А «вывеска» у нее — народный контроль.

— Так народный контроль или прокуратура? Это разные вещи.

— Ну, в том-то и дело. Я на ее командировочное удостоверение даже не посмотрел внимательно, а девочки, которые в ее номере в Доме приезжего убираются, изучили. Старший следователь прокуратуры какой-то области. А вообще бригада из Москвы. Еще трое.

— Тогда приезжай вечерком ко мне на дачу. Может, кого-нибудь еще пригласить?