Современный русский детектив. Том 5

— Какого числа были в райцентре?

— Как бы не соврать… — Ричард приложил ладонь ко лбу. — Выехал я из Новосибирска в понедельник вечером. Это было четырнадцатое… Значит, приехал в райцентр пятнадцатого сентября, около шести утра.

— Так долго ехали?

— На полпути почти враз спустили оба передних колеса. Всю ночь провозился с вулканизацией. Только к рассвету удалось заклеить камеры.

Бирюков, вспомнив отпечатанную на машинке угрожающую записку в конверте без почтовых штемпелей, спросил:

— Послание Труфанова к Зуеву возили?

— Какому Зуеву?

— В тринадцатую квартиру седьмого дома по улице Озерной.

Зубенин удивленно уставился на Антона:

— Вы об этом знаете?

— Не из-за ваших же любовных похождений мы встретились, — не отрывая взгляда от дороги, сказал Бирюков. — Рассказывайте все без обмана, чтобы потом не путаться в показаниях при допросе у следователя.

— Разве меня еще и на допрос вызовут?

— Ну а как вы думали? Повторяю, преступление очень серьезное. Человека убили…

— Если это правда, то я здесь ни при чем, — быстро проговорил Зубенин. — Заклеенный конверт от Труфанова действительно увез жильцу тринадцатой квартиры. Кстати, ни имени, ни фамилии этого жильца, ни содержание письма Труфанов мне не сказал. Мол, передашь лично в руки худощавому хромому пареньку. И точка! Я немного задолжал Владику, поэтому не мог отказаться от его поручения.

— А кто из той квартиры украл японский магнитофон, вы или Полячихин?..

Ричард не на шутку перепугался. Прижатый конкретными вопросами, он заговорил пространнее и вроде бы откровенней. Из его рассказа выходило, что Юра Полячихин, по прозвищу «Десантник», оказался попутчиком до райцентра и обратно совсем случайно. Когда Труфанов передавал Зубенину письмо, пьяный Полячихин дремал за столиком в видеокафе, и Владик попросил увезти его, чтобы не мешал клиентам. Зубенин с горем пополам усадил «Десантника» в машину, и тот мгновенно заснул на заднем сиденье. Во время вынужденной остановки в дороге Ричард пытался разбудить навязанного ему пассажира, чтобы помог ремонтировать колеса, но тот поикал-поикал и снова заснул. Очнулся Полячихин только на подъезде к райцентру. Долго не мог понять, куда и зачем его везут.

Отыскав в райцентре седьмой дом на улице Озерной, Зубенин несколько минут звонил в тринадцатую квартиру, однако дверь так и не открыли. Видимо, никого не было дома. К соседям Ричард не стал обращаться и положил труфановское письмо в почтовый ящик на двери. Пока Зубенин пытался дозвониться в квартиру, «Десантник» вроде бы не выходил из машины, а потом, когда уже выехали на трассу при возвращении в Новосибирск, вдруг включил магнитофон. Зубенин удивился: откуда музыка? Полячихин сказал, будто взял маг у знакомого чувака, живущего в соседнем подъезде. К восьми часам утра они приехали в Новосибирск. Высадив «Десантника» с магнитофоном в центре города, Ричард, не заезжая домой, сразу поехал на работу в институт.

В этот же день вечером Зубенин рассказал Труфанову своей неудачной поездке в райцентр. Услышав о магнитофоне, странным образом оказавшемся у Полячихина, Владик встревожился и попросил немедленно привезти «Десантника» в кафе. Ричард быстро сгонял на «Жигулях» к Полячихину. Его не оказалось дома. Уставшая и злая жена, занимавшаяся стиркой, в сердцах ответила, что не знает и знать не хочет, где со вчерашнего утра бродяжит алкаш. На следующий день Полячихин сам пришел в кафе. О чем с ним говорил Труфанов, Ричард не знал, однако предполагал, что от магнитофона «Десантник» отрекся.

— На чем основано такое предположение? — спросил Бирюков.

Зубенин чуть помялся:

— Владик вечером меня спросил: «Ричард, ты не сочинил сказку про магнитофон?» Я ответил, мол, в этом у меня не было никакой необходимости.

— Тогда Труфанов вторично послал вас в райцентр?

— Нет, Владик попросил на вечер автомашину. Отказать не смог — долг на моей шее камнем висит.

— Куда же он ездил на ваших «Жигулях»?

— Слово джентльмена, не поинтересовался этим. Утром, до начала работы, Владик заехал ко мне в институт и отдал ключи от машины.

— Выходит, Труфанов всю ночь катался?

— Не знаю. Мы с вечера договорились, что он утром к институту машину пригонит.

— Сколько на счетчике было накручено?

— Ерунда, около двухсот километров.

— Это примерно до райцентра и обратно…

— Ну почему непременно до райцентра?.. Бывает, когда достаю что-то очень дефицитное для института, я по Новосибирску за день до двухсот пятидесяти накручиваю.

— Машина была исправна?

— Что ей сделается за две сотни пробега. Слабые передние колеса, когда вернулся домой из неудачной поездки, я сразу заменил задними, а на зад поставил две новых запаски.

— Труфанов ездил уже на новых колесах?

— Да, на которых сейчас катимся.

— Таблички госномеров какими были?

— В смысле?..

— Не замазаны грязью?

— Наполовину забрызганы. Пришлось оттирать.

В разговор вмешался Веселкин:

— Между тем пятнадцатого сентября и всю последующую неделю в Новосибирске держалась сухая погода.

— В райцентре — тоже, — добавил Антон. — Где Труфанов в грязь заехал?

Зубенин пожал плечами: