Современный русский детектив. Том 5

— А, Валя… Все в порядке. Оказывается, она постоянно читает мои материалы в газете… Ты не представляешь, как ей понравился очерк о слесаре Жижирине! Она говорит, что даже слезы навернулись на глаза, когда читала о его детских годах. Представляешь, в таких глазах слезы!

— Издеваешься?

— Ладно-ладно, успокойся. Все понял. Но что бы это мне с тебя взять? — Ксенофонтов в задумчивости охватил ладонью подбородок. — Пиджачишко твой мал, да и не нравится он мне, срамиться только… Галстук? Нет, это поводок какой-то замусоленный. Пиво? Все уже закрыто, нигде не достанешь… Послушай, а если я попрошу тебя спеть? Спой, старик! Знаешь какую? Эту… «Лучше нету того цвету», а? «Вся душа моя пылает, вся душа моя горит…» Спой, а? А то, понимаешь, в душе никакого подъема! Ведь надо чем-то заинтересовать человека, поощрить… Начинай, старик, а я подпою. Давай!

Зайцев, вначале слушавший Ксенофонтова с недоумением, потом с возмущением, в конце концов все-таки сдался. Видно, удачная операция по задержанию ночного грабителя привела его в хорошее настроение, и он со смущенной ухмылкой, ужасным скрипучим голосом пропел один куплет.

— Старик! У тебя настоящий лирический тенор! Таким голосом петь и петь! Ты не за свое дело взялся, нет… Бросай, старик, злодеев ловить, начинай петь. Сначала в самодеятельности прокурорской, потом, глядишь, на смотр попадешь, я о тебе напишу как о молодом даровании, а главное, пошлю на радио заявку: хочу, дескать, послушать арию тореадора в исполнении следователя Зайцева. Вот смеху-то будет!

— Я слушаю! — в который раз повторил Зайцев.

— Хорошо. Прежде всего ты должен знать, что мы с тобой живем в разных городах. И каждый живет в своем городе. Ты вот где живешь, где дни и ночи проводишь? Прокуратура, милиция, камера, носишься в машине с зарешеченными окнами, общаешься с толстогубыми грабителями. У меня свой город — типография, редакция, передовики производства, обязательства, красный флажок на станке, красивая девушка Валя, которая сегодня очень куда-то торопилась…

— Парень у нее, — обронил Зайцев. — А вчера у него было ночное дежурство, вот она и пошла в кино одна. Жаль мне тебя, Ксенофонтов, жаль.

— А что касается этого радиолюбителя, то все настолько просто, настолько… Помнишь, ты сказал, что он в магазине телевизор включил?

— Ну и что? — насторожился Зайцев.

— А время ограбления?

— После двадцати двух…

— А помнишь, как на набережной я газету купил?

— Помню. Но ты ее и не читал… Свернул в трубку, и все.

— Как ты думаешь: зачем я ее купил? Ведь редакция газеты получает, зачем мне покупать?

— Черт тебя знает… Купил и купил. Делов-то!

— Эх, старик… Ничего в жизни не бывает просто так… Даже газету человек покупает с какой-то мыслью. А тебя эта моя глупая покупка никак не насторожила, не озадачила… Равнодушный ты человек, Зайцев, безразличен к людям. А может, и ничего, работай… Газету я не читал, но заглянуть в нее заглянул. Прямо у киоска. Газета-то вчерашняя!

— Ну и что с того, что она вчерашняя?! — закричал Зайцев, уже не сдерживаясь.

— Меня интересовала программа телевидения. Вчерашняя.

— Ну? Ну?!

— Я хотел узнать, что же показывали после десяти вечера. А показывали, оказывается, футбольный матч… «Днепр» — «Бавария». Вопросы есть?

— Ну, показали матч… А дальше?

— Что же это за грабитель такой, который, забравшись в магазин и нагрузившись транзисторами, не может удержаться от того, чтобы телевизор включить? Что за человек такой? Или, думаю, дело в передаче? Может, показывали нечто необыкновенное? Да, показывали игру сильнейших команд континента. Понял? Кто же не может удержаться, чтобы не взглянуть на матч хоть одним глазком, даже рискуя свободой и независимостью? Болельщик. Отчаянный, безрассудный, безумный болельщик. Где водятся такие болельщики? В парке водятся. Ты вот живешь в своем криминальном городе, а в города других людей не наведываешься. А я наведываясь. Поэтому я сижу в кресле и слушаю, как ты тут козлом заливаешься. Тоже еще! Душа у него, видишь ли, пылает, душа у него горит! — Ксенофонтов взбрыкнул ногами и захохотал в полном восторге от своей выдумки.

ВОПРОС ДЛЯ УБИЙЦЫ

Ксенофонтов еще раз окинул взглядом свой очерк, напечатанный на второй полосе, оценив его расположение, название, полюбовался размером. И откинулся на спинку стула, чтобы солнечные лучи, пробивающиеся сквозь листву деревьев, упали ему на лицо. Усы Ксенофонтова на солнце отливали медью, в комнате пахло типографской краской от свежего вороха газет, и в каждой был его очерк о таксисте Апыхтине, который не только доставляет пассажиров по адресу, но и сдачу, случается, отсчитывает, и может даже помочь выставить чемоданы из багажника. Да, хороший человек этот Апыхтин, и слава им вполне заслужена. Глядишь, подбросит как-нибудь в неурочный час, чего не бывает, подумал Ксенофонтов, и рука его привычно потянулась к телефону.

— Следователя Зайцева, пожалуйста!

— Он на задании. Позвоните попозже.