Читаем Современный русский язык полностью

Переносные (непрямые) значения слов возникают в результате переноса названия с одного явления действительности на другое на основании сходства, общности их признаков, функций и т. д.

Так, слово стол имеет несколько переносных значений: 1. «Предмет специального оборудования или часть станка сходной формы»: операционный стол, поднять стол станка. 2. «Питание, пища»: снять комнату со столом. 3. «Отделение в учреждении, ведающее каким-нибудь специальным кругом дел»: справочный стол.

У слова черный такие переносные значения: 1. «Темный, в противоположность чему-нибудь более светлому, именуемому белым»: черный хлеб. 2. «Принявший темную окраску, потемневший»: черный от загара. 3. «Курной» (только полная форма, устаревшее): черная изба. 4. «Мрачный, безотрадный, тяжелый»: черные мысли. 5. «Преступный, злостный»: черная измена. 6. «Не главный, подсобный» (только полная форма): черный ход в доме. 7. «Физически тяжелый и неквалифицированный» (только полная форма): черная работа и т. д.

Слово кипеть имеет такие переносные значения: 1. «Проявляться в сильной степени»: работа кипит. 2. «Проявлять что-нибудь с силой, в сильной степени»: кипеть негодованием.

Как видим, непрямые значения появляются у слов, которые не соотнесены непосредственно с понятием, а сближаются с ним по различным ассоциациям, очевидным для говорящих.

Переносные значения могут сохранять образность: черные мысли, черная измена; кипеть негодованием. Такие образные значения закреплены в языке: они приводятся в словарях при толковании лексической единицы.

Воспроизводимостью и устойчивостью переносно-образные значения отличаются от метафор, которые создаются писателями, поэтами, публицистами и носят индивидуальный характер.

Однако в большинстве случаев при переносе значений образность утрачивается. Например, мы не воспринимаем как образные такие наименования, как колено трубы, носик чайника, ход часов и под. В таких случаях говорят о потухшей образности в лексическом значении слова, о сухих метафорах.

Прямые и переносные значения выделяются в пределах одного слова.

2. По степени семантической мотивированности выделяются значения: немотивированные (непроизводные, первичные), которые не определяются значением морфем в составе слова; мотивированные (производные, вторичные), которые выводятся из значений производящей основы и словообразовательных аффиксов. Например, слова стол, строить, белый имеют немотивированные значения. Словам столовый, настольный, столоваться; постройка, перестройка, антиперестроечный; белеть, белить, белизна присущи мотивированные значения; они как бы «произведены» из мотивирующей части, словообразовательных формантов и семантических компонентов, помогающих осмыслить значение слова с производной основой[8].

У некоторых слов мотивированность значения несколько затушевана, поскольку в современном русском языке не всегда удается выделить их исторический корень. Однако этимологический анализ устанавливает древние родственные связи слова с другими словами, дает возможность объяснить происхождение его значения. Например, этимологический анализ позволяет выделить исторические корни в словах жир, пир, окно, сукно, подушка, облако и установить их связь со словами жить, пить, око, сучить, ухо, волочить (обволакивать). Таким образом, степень мотивированности того или иного значения слова может быть неодинаковой. К тому же значение может казаться мотивированным человеку с филологической подготовкой, в то время как неспециалисту смысловые связи этого слова представляются утраченными.

3. По возможности лексической сочетаемости значения слов делятся на свободные и несвободные. Первые имеют в своей основе лишь предметно-логические связи слов. Например, слово пить сочетается со словами, обозначающими жидкости (вода, молоко, чай, лимонад и т. п.), но не может сочетаться с такими словами, как камень, красота, бег, ночь. Сочетаемость слов регулируется предметной совместимостью (или несовместимостью) обозначаемых ими понятий. Таким образом, «свобода» сочетаемости слов, обладающих несвязанными значениями, относительна.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки