Читаем Современный танец в Швейцарии. 1960–2010 полностью

Так, в Лозанне не существует верхней возрастной планки для подачи заявки на получение степени бакалавра танца. Не требуется и наличия технической подготовки, несмотря на всю важность для Томаса Хауэрта «акцентированной телесности». «Концептуальный танец последних десятилетий принес с собой много захватывающих открытий, – считает хореограф, – но речь и язык взяли верх над собственно танцем. Между тем наше искусство – это искусство тела в движении, и именно в этом своем качестве оно может подрывать основы»[372]. Для Томаса Хауэрта не имеет значения, что к нему поступают выходцы из балета, хип-хопа, фламенко и других школ. В первом выпуске студентов, набранном в 2014 году, были даже те, «кто прошел через занятия акробатикой, боевыми искусствами, сноубордингом, скалолазанием и т. д. Развить координацию, равновесие, прямой взгляд можно через любую дисциплину»[373]. В программе бакалавриата «есть шаолинь (разновидность кунг-фу), пилатес, контактный танец», отмечает журналистка Элизабет Хаас вскоре после открытия школы осенью 2014 года. Есть и классический танец, к которому здесь, правда, подходят как к одному стилю из многих. Сказывается позиция Томаса Хауэрта. «Меня просто поражает, что классический танец до сих пор стоит в центре многих образовательных программ! Ведь это косная западная система, искусственная, замкнутая на себя конструкция. Мне не нравится такая пирамидальная модель, где балетная техника считается фундаментом подготовки любого современного танцора[374]». Хауэрт считает эту технику очень важной, но, конечно, не в смысле «способности выполнять сложные фигуры, а скорее в плане общей раскрепощенности танцоров»[375]. Ведь Томас Хауэрт одержим желанием «научить разучиваться»[376], избавить танцовщиков «Мануфактуры» от любой формы физической и умственной запрограммированности, взамен которой они должны открыть в себе творческую жилку, при этом держа себя в определенных границах. Таким образом, уроки управляемой импровизации, уподобленные игре, служат одним из основных инструментов педагога, с помощью которых он может пробудить в учениках (как хореограф в танцорах) креативность и требовательность к себе.

Николь Сейлер. Обработка видеоматериалов в офисе, 2015

Томас Хауэрт. «(sweet) (bitter)» («(сладкое) (горькое)»), репетиции на сцене, 2015

Возникновение упомянутых школ в Лозанне и Цюрихе положило начало глубоким изменениям в сфере обучения современному танцу в Швейцарии. «Ты швейцарец, ты молод и хочешь стать танцором? Что ж… Собирай вещи! Тебя ждут за границей!» Эта шутка, довольно долго отражавшая реальное положение дел, перестала быть актуальной. Теперь ситуация изменилась с точностью до наоборот: начинающие танцоры со всего мира выстроились в очередь в лозаннскую и цюрихскую школы. Тем не менее, настаивает Томас Хауэрт, «нельзя слепо полагаться на школу. Опасно просто сидеть и ждать, пока из этих учеников вырастет новое поколение хореографов. На мой взгляд, для „рождения“ чего-то нового нужно, чтобы соединилось и переплелось множество факторов, словно нитей в сложной ткани. Школа – лишь одна из таких нитей, пусть иные и скажут, что это красная нить. Но институции не следует переоценивать. Многие и без них стали прекрасными танцорами»[377].

По мере того как в Швейцарии неизменно, хоть и недостаточно быстро, растет признание современного танца на государственном уровне, возникает потребность в новых пространствах и альтернативных механизмах. «Очень важно, – настаивает Томас Хауэрт, – добиться появления альтернатив: альтернативы школе, логике производства, европейской сцене, потому что если такой-то исполнитель не учился в таком-то институте, не бывал на таком-то фестивале, система его выдавливает». Раздвинуть рамки творческого процесса, переосмыслить динамику производства, придумать новые механизмы репрезентации, найти более удобный мостик между «официальной» и независимой сценой… Если не решить этих задач, развитие хореографии в Швейцарии может замедлиться, а поток, питающий ее творческую жизнеспособность, иссякнет.

<p>Избранная литература<a l:href="#n_378" type="note">[378]</a></p>

56 artistes + 1, 1974–1979: Catalogue d’exposition du Centre d’art contemporain de Genève / Ed. by Adelina von Fürstenberg. Genève, 1979.

Ammann & Suter 1981 – Künstler aus Basel. Catalogue d’exposition de la Kunsthalle Basel / Ed. by Ammann Jean-Christophe, Suter Margrit. Bâle, 1981.

Berger 2004 – Fabienne Berger. Collection Cahiers d’artistes. Zurich, 2004.

Bonvin et al. 2000 – Bonvin Stéphane, Geissler John, Pastori Jean-Pierre, Weber Lilo, Zaech Sylvie. La Danse en Suisse. Zurich, 2000.

Bösch & Pralong 2012 – Bösch M., Pralong M. GRÜ six ans de transthéâtre. (Co-édité avec la revue Mouvement.) Genève, 2012.

Перейти на страницу:

Все книги серии Театральная серия

Польский театр Катастрофы
Польский театр Катастрофы

Трагедия Холокоста была крайне болезненной темой для Польши после Второй мировой войны. Несмотря на известные факты помощи поляков евреям, большинство польского населения, по мнению автора этой книги, занимало позицию «сторонних наблюдателей» Катастрофы. Такой постыдный опыт было трудно осознать современникам войны и их потомкам, которые охотнее мыслили себя в категориях жертв и героев. Усугубляли проблему и цензурные ограничения, введенные властями коммунистической Польши.Книга Гжегожа Низёлека посвящена истории напряженных отношений, которые связывали тему Катастрофы и польский театр. Критическому анализу в ней подвергается игра, идущая как на сцене, так и за ее пределами, — игра памяти и беспамятства, знания и его отсутствия. Автор тщательно исследует проблему «слепоты» театра по отношению к Катастрофе, но еще больше внимания уделяет примерам, когда драматурги и режиссеры хотя бы подспудно касались этой темы. Именно формы иносказательного разговора о Катастрофе, по мнению исследователя, лежат в основе самых выдающихся явлений польского послевоенного театра, в числе которых спектакли Леона Шиллера, Ежи Гротовского, Юзефа Шайны, Эрвина Аксера, Тадеуша Кантора, Анджея Вайды и др.Гжегож Низёлек — заведующий кафедрой театра и драмы на факультете полонистики Ягеллонского университета в Кракове.

Гжегож Низёлек

Искусствоведение / Прочее / Зарубежная литература о культуре и искусстве
Мариус Петипа. В плену у Терпсихоры
Мариус Петипа. В плену у Терпсихоры

Основанная на богатом документальном и критическом материале, книга представляет читателю широкую панораму развития русского балета второй половины XIX века. Автор подробно рассказывает о театральном процессе того времени: как происходило обновление репертуара, кто были ведущими танцовщиками, музыкантами и художниками. В центре повествования — история легендарного Мариуса Петипа. Француз по происхождению, он приехал в молодом возрасте в Россию с целью поступить на службу танцовщиком в дирекцию императорских театров и стал выдающимся хореографом, ключевой фигурой своей культурной эпохи, чье наследие до сих пор занимает важное место в репертуаре многих театров мира.Наталия Дмитриевна Мельник (литературный псевдоним — Наталия Чернышова-Мельник) — журналист, редактор и литературный переводчик, кандидат филологических наук, доцент Санкт-Петербургского государственного института кино и телевидения. Член Союза журналистов Санкт-Петербурга и Ленинградской области. Автор книг о великих князьях Дома Романовых и о знаменитом антрепренере С. П. Дягилеве.

Наталия Дмитриевна Чернышова-Мельник

Искусствоведение
Современный танец в Швейцарии. 1960–2010
Современный танец в Швейцарии. 1960–2010

Как в Швейцарии появился современный танец, как он развивался и достиг признания? Исследовательницы Анн Давье и Анни Сюке побеседовали с представителями нескольких поколений швейцарских танцоров, хореографов и зрителей, проследив все этапы становления современного танца – от школ классического балета до перформансов последних десятилетий. В этой книге мы попадаем в Кьяссо, Цюрих, Женеву, Невшатель, Базель и другие швейцарские города, где знакомимся с разными направлениями современной танцевальной культуры – от классического танца во французской Швейцарии до «аусдрукстанца» в немецкой. Современный танец кардинально изменил консервативную швейцарскую культуру прошлого, и, судя по всему, процесс художественной модернизации продолжает набирать обороты. Анн Давье – искусствовед, директор Ассоциации современного танца (ADC), главный редактор журнала ADC. Анни Сюке – историк танца, независимый исследователь, в прошлом – преподаватель истории и эстетики танца в Школе изящных искусств Женевы и университете Париж VIII.

Анн Давье , Анни Сюке

Культурология

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология