Совсем другая история

А закончить мне бы хотелось опять-таки на «имперской» ноте, ибо она всегда есть логическое завершение всех кампанейских прелюдий. Именно о необходимости всем нам взращивать в себе имперское мышление постоянно говорит неожиданно ставший вдруг сегодня телезвездой главный редактор газеты «Завтра» Александр Проханов. Тоже, кстати, в рамках указанной мною в самом начале пропагандистской кампании: теледебаты по поводу вздорной Украины, двуличной Европы и коварной Америки проходят нынче каждый день почти на всех каналах ТВ. Так вот, Александр Андреевич, считая создателя советской империи Сталина не только великим, но и, по большому счёту, справедливым, призывает максимально активизировать нашу нынешнюю имперскую политику. При этом он постоянно вспоминает своё овеянное советской романтикой прошлое 60 – 70-х годов. В ту пору, где только ни были наши военные и гражданские специалисты, кому мы только ни помогали! И Восточной Европе, и в Латинской Америке, и Кубе, и Африке, и Южной Азии, и Китаю с Индией. Жалко, что на Луну первыми успели капиталисты, а не мы с красным флагом и… гуманитарной помощью! А то бы такую там кампанию отчубучили! А я, глядя на этого упёртого, преуспевающего при всяких кампаниях человека, всё время вспоминаю своё родное село шестидесятых годов прошлого века. Был я тогда мальчишкой, бегал босиком по улице и помогал бабушке делать припасы на зиму. А ещё меня нередко посылали в сельмаг за хлебом. Привозили его из райцентра как придётся: то утром, то после обеда. Словом, очередь приходилось занимать сразу после открытия магазина. Часто стояли по нескольку часов в тесном неуютном пространстве, обдавая друг дружку запахами навоза и немытого тела. Давали на семью по полбуханки, многодетным – целую! Хлеб был только ржаной (за белым ездили в район или пекли сами), походил он на бурое сами догадайтесь что… Я помню тянущиеся к этим клейким половинкам скрюченные руки пожилых крестьянок (всю свою жизнь растивших хлеб!), трясущиеся от страха не успеть. И так – каждый день! Когда мать забрала меня к себе в город, я долго не мог привыкнуть к тому, что вот так запросто могу пойти в булочную и купить целый батон божественной булки, мягкой, душистой и даже с изюмом. Иногда, пока нёс её домой, я съедал по дороге половину. И ещё я помню, как мы, деревенские мальчишки, считали самым знатным лакомством кусок чёрного хлеба, посыпанный сверху сахарным песком. Я на всю жизнь запомнил, как Славка Шельмёнкин, сухой, как тростина, безотцовщина из многодетной семьи, просил у высокого подростка, сына местного чудом уцелевшего на фронте, однорукого председателя сельсовета:

– Длинный, дашь, бл…, хлеба? Век не забуду! Это было в поволжской деревне самой сильной, помогавшей всему миру советской империи.

О пользе склонения числительных

Недавно, давая пессимистичным согражданам очередную установку на позитив, министр финансов России Антон Силуанов всё никак не мог правильно произнести череду наиболее часто употребляемых числительных типа «пятьсот». А говоря более конкретно, он неправильно их склонял. Например, переводя вышеуказанную цифру в родительный падеж, он, мучительно напрягая память, повторял раз за разом: «Пятиста» да «пятиста»… Мне даже классическая сценка из басовского «Бега» (экранизация пьесы Мих. Булгакова) вспомнилась, в которой бежавший в Париж русский толстосум учит своего слугу французскому произношению фонемы «жё»: «Скажи «жжё», Антуан!», а тот в ответ всё «Жоп» да жопп…», ибо, по всей видимости, даже в родном русском знал на «ж» всего одно слово. Предположительно, у Антона Силуанова словарный запас куда богаче, но он – министр финансов, то есть, прямо говоря, главный в стране по цифрам, а… склонять их не умеет. «Пятисот, Антуан!» – безнадёжно пытался я вразумить своего министра, но он уже перешёл к более сложному ряду цифр.